клетками.
Поспешно раскланявшись, торговец убежал за положенной ему платой. Вскоре вернулся Фансани.
– Трижды пересчитывал деньги: скользкий тип, – прокомментировал он.
– И болтливый. Такого нельзя оставлять разгуливающим по городу. Прикажи Хамиду заняться этим. Только без душегубства и членовредительства. Пусть все выглядит, как обычное похищение. Лишнего не надо. Расскажи про 50 монет. Может забрать их себе. Я скажу, когда его можно будет опустить. Да!.. И слух пусть пустит про то, сколько денег наличными этот торгаш таскал с собой. Лишняя реклама надежности наших вкладов нам не повредит.
– Прикажите унести птиц?
– Запри их в разных комнатах. Изолируй от всех домашних. Ни слуги, ни рабы под страхом кнута не должны туда входить. Кормить и учить их буду только я.
– Этот Радж, когда считал деньги, все лепетал про то, как будущей весной, в брачный сезон они принесут потомство, – попытался возразить управляющий.
– До весны один из них не доживет. Я сверну ему башку значительно раньше, – ласково поглаживая пальцами по прутьям произнес Эгиби.
– Кому же из двоих?
– А это решать не мне. Это решится на поле боя. Вот этого мы назовем Дарий.
– Это, похоже, самка, мой господин.
– Значит, я угадал. Не называть же самца в честь нашего изнеженного и капризного властителя.
– А как называть второго? – слуга прищурился, стараясь вникнуть в замысел банкира.
– Второй будет Александром.
Глава X. Масло из Дамаска
– Племенные овцы и козы из Каниша[22] ! Три по цене двух. Только сегодня до заката – на рынке у ворот Энлиль. Спешите!.. Виноград из Тутуба[23] . Райский, медовый вкус! Рынок Энлиль, направо от входа!.. Оливковое масло нового урожая! Прямо из Дамаска. Рынок Энлиль – ряды купца Арианта. Качество, ставшее традицией.
Последнее из объявлений, которое не жалея голосовых связок выкрикивал глашатай, заинтересовало Элая. До оговоренного с управляющим Эгиби срока доставки денег оставалась еще пара часов, а значит, было время для визита на рынок Энлиль.
Купец Ариант, сам того не зная, был одним из связных Элая. Его караваны приходили в Вавилон каждый месяц. Одна из амфор всегда предназначалась Элаю. Масло к столу зажиточного грека отправлял, по легенде, его брат, тоже врач и аптекарь. Он покупал в Арианта целый сосуд, забирал его к себе на день–другой, а затем возвращал. К прозрачной, чуть зеленоватой жидкости эскулап добавлял какие–то травы. Масло с особыми примесями, якобы, помогало от многих болезней. От каких точно – служитель Асклепия и Панацеи[24] специально умалчивал, дабы не искушать ни караванщиков–курьеров, ни самого купца. Амфора внешне ничем не отличалась от десятков других, которые верхом на верблюдах и мулах везли торговцы из Дамаска в Вавилон.
Как–то Ариант из любопытства вскрыл сосуд. Жидкость действительно отдавала травами.
– Как добрались, уважаемый? Как дороги? – Элай развел руки и обнял соотечественника.
– Даже и не спрашивайте! Раз от раза все тяжелее и тяжелее, – кончики губ Арианта поползли вниз.
Элай сочувственно покачал головой. Все караванщики всегда жаловались на тяготы путешествий. Ведь, чем
