Я села на ковер и позволила взять себя за руку. У отца были холодные руки, чуть дрожащие, но уверенные и крепкие.
– Будь осторожна. Как только скажешь все сыну, приходи.
– Конечно. – Я кивнула. – Нужно спешить.
Катарина заняла место в ногах у императора, а я бросилась к выходу. У дверей дежурили двое вооруженных до зубов охранников. Я показала им кольцо, и они одновременно поклонились.
– На императора напали в галерее, – сказала я. – Постарайтесь, чтобы все обошлось, пока мы не разберемся. И никого не пускайте в его покои. Ни советника, ни зятя. Никого.
– Да, ваше высочество.
Ходить по замку хозяйкой было очень приятно. И в другое время я бы обязательно оценила это, но слишком быстро бьющееся сердце и необходимость действовать немедленно убивали всю радость от возвращения во дворец.
Портрет Леона висел вместе с изображениями императора, Жозетт и Илларии. На портрете брат был худощавым и высоким юношей, неряшливая прическа и блеск в глазах точно передавали его нрав. По сохранившимся воспоминаниям я представляла Леона надменным и высокомерным парнем. Но тот Леон, что был изображен на картине, совсем не походил на высокомерного человека. Я улыбнулась; вдруг стало понятно, что я найду поддержку у него, и все еще вполне может закончиться хорошо.
Однако едва я вернулась в зал и чудом скрылась от Кэда, который явно меня искал, я поняла: Леона среди гостей не было.
Я увидела его на балконе. В темноте сгущающихся сумерек фигура брата казалась черным силуэтом. Он смотрел вдаль – туда, где догорал закат, и не участвовал во всеобщем веселье. Почему, оставалось лишь гадать.
Я огляделась, желая удостовериться, что никто за мной не наблюдает.
– Леон, – тихо позвала я.
– Леди Сормат? – Парень обернулся и подал мне руку, чтобы я взошла на возвышение.
– Почему вы не на празднике? – спросила я.
– Там слишком шумно. – Он пожал плечами. – И Карнатар ходит вороном, караулит сестричку. Это, знаете ли, действует на нервы.
– Жозетт нужно караулить?
– Простите, это семейное дело. – Леон покачал головой и вернулся к созерцанию пейзажа.
Несколько секунд мы молча стояли, глядя вниз. Я и забыла, какой вид открывается с этого балкона. В детстве мне запрещалось приходить сюда одной. Папа приводил меня и брал на руки, чтобы я могла полюбоваться на горы и Облачный Храм.
Совершенно некстати пришла в голову мысль, что здесь же стоял Фар, провожая свою Мадлен. А вон и дорога, по которой, должно быть, несостоявшаяся принцесса покидала замок. Я поежилась, будто бы почувствовав невидимый дух отчаяния, царивший здесь с тех времен.
– Леон, – начала я, – мне нужна ваша помощь.
– Конечно. – Он внимательно на меня посмотрел и чуть улыбнулся. – Все, что угодно.
– Речь пойдет о… вашей сестре.
Я затаила дыхание.
– Жозетт? Что такое? Вы что-то знаете о ней, Дейна?
– Нет. Жозетт здесь ни при чем.
– Но тогда… – Леон растерянно на меня посмотрел.
Потом буквально в один миг недоумение сменилось удивлением.
– Вы что-то знаете о Дейнатаре?
Он схватил меня за плечи и как следует тряхнул.
– Дейна! Скажите мне немедленно, что вам известно о моей сестре!
