Старик бросил в чрево фургона маленький чемодан, что катил за собой через площадь, задвинул дверцу и широко улыбнулся, прищурившись на яркое дневное солнце.
Зная, что его ищут, Шарге воспользовался кружным путем проникновения в Тайный Город: из Берлина прилетел в Минск, поездом добрался до Смоленска и теперь пересаживался в фургон, чтобы проделать остаток пути по шоссе. Неудобно, зато надёжно. Великие Дома наверняка подсунули пограничникам его фотографию, и хотя сейчас Винсент выглядел немного иначе, чем предполагали обитатели Тайного Города, рисковать он не захотел.
– Как дела? – осведомился Шарге, усевшись рядом с шасом.
– Операция развивается в точном соответствии с вашими указаниями…
– Магир, пожалуйста, обойдись без официоза. У меня от некоторых твоих оборотов уши вянут. – Старик потрепал парня по плечу и повторил: – Как дела?
– Хорошо, мастер Винсент, – сообщил юный шас, выводя фургон с площади. – Я ликвидировал уже восемь челов из списка, а прокололся лишь однажды: появились люды, и пришлось уводить голема, оставив тело на месте убийства.
– Голема заметили?
– Нет. Я вовремя услышал дружинников и не стал ввязываться в драку.
– Молодец.
– Спасибо.
Учитывая, что Магир впервые вёл настолько сложную операцию, результат следовало признать не приемлемым, а превосходным.
– Слухи об исчезновении наёмников уже пошли?
– Не знаю. Я пока не слышал, а сам запускать не стал.
Старик рассмеялся, а юноша, обрадованный тем, что Шарге не заподозрил подвох, тихонечко выдохнул. О подозрительной теме, появившейся ночью на форуме наёмников, Магир решил не упоминать: в конце концов, ему не приказывали досконально изучать содержимое «ГоловоРезки», а сам Шарге вряд ли туда заглянет.
Вместо этого юноша решил похвастаться:
– Я освоил почти всех оставленных вами големов, мастер. Они идеальны.
– Я знаю.
– А управлять ими – это… – Сейчас Турчи не играл, его и в самом деле переполняли эмоции. – Когда я ими управляю, то переживаю удивительные чувства. Ничего подобного мне испытывать не доводилось.
Ещё одна улыбка, спокойный кивок головой – Винсент с достоинством принял восхищённый отзыв, – и тут же последовал вопрос:
– А что Ардоло?
– Сидит в «Мшелом погребе».
– Было бы интересно до него добраться.
– И посмотреть, как он таким стал?
– Я знаю, каков он, и знаю, что он не изменился. – Шарге помолчал, бездумно разглядывая пролетающие за окном деревья: «Транспортёр» выехал на трассу и набрал приличную скорость, изо всех сил торопясь доставить пассажиров в Москву. – Меня вгоняет в дрожь загадка, которую задал Ардоло, оставшись в теле голема. Я мечтаю разгадать её, мечтаю о нескончаемых часах в лаборатории, об опытах, расчётах, ошибках, новых теориях и – о победе. Загадка Ардоло – достойный вызов моему разуму.
– А как же вызов, который бросают Великие Дома? – удивился Магир.
– Интриги? Обман? Хитросплетения бессмысленных обязательств и обязательных предательств? – с презрением поинтересовался Винсент. – Что стоит эта клоака болезненных амбиций и тщеславных ничтожеств по сравнению с храмом чистой науки, о котором я только что говорил?
Пространство… Простор… Ширь…
Даже не свобода – чёрт с ней, с недостижимой, – Ардоло отчаянно не хватало пространства. Пусть тюрьма, но другая: дайте вольер, как в зоопарке, или выводите гулять – на любой цепи, хоть стальной, хоть магической. Заставьте поклясться, дать «заклятие обещания», поставив на кон сердце – на что угодно согласился бы Ардоло ради простора, ради возможности бегать, прыгать, любым способом растрачивать неистовую мышечную силу, что накапливало мощное тело голема. Тысячи отжиманий от пола и прыжков по камере не помогали. Снимали остроту, нагоняли усталость, но голову не обманешь, голова видела стены и хандрила. Отсутствие пространства сводило с ума, и Ардоло вновь чувствовал себя инвалидом… То есть не Ардоло, он инвалидом никогда не был и не знал, как это, а вот другой, от которого ещё что-то осталось, тот тосковал и тем раздражал.
«Сейчас бы пробежать пару миль…»
«Слюнтяй!»
