— Их захватили?
— Нет, — ответил он трудно. — Убиты на месте. Так что можем строить догадки. Одна из них — им нужны сразу большие толпы. Тех берут живыми, одиночек убивают или рвут на части.
Я ответил с сочувствием:
— Мне очень жаль, честно. Сам знаешь, ценю умных и отважных исследователей… Возможно, ты прав, но хотелось бы что-то пооптимистичнее.
— Ваше величество?
— К примеру, — сказал я, — пришельцы испугались и поспешили нанести удар.
— Почему испугались?
— Вдруг у них там нет магии? — предположил я. — Вообще?.. А развивают только технологии?.. Ну, это то, к чему усиленно толкаю. Посмотри на Маркус и увидь то, что позволяет творить технология. Никакая магия такое не сварганит. В общем, своей гибелью они все же принесли неоценимую пользу.
— Да, — ответил он невесело, — принесли… Только мало.
— Но хоть что-то за это время узнали? — прервал я.
В его глазах промелькнуло нечто похожее на укор, но лицо не изменилось и голос остался таким же ровным:
— Не знаю, пригодится ли это… но эти пришлые почему-то не любят громких звуков.
— Как удалось узнать?
Он помялся, сказал неохотно:
— Мы перепробовали все, ваше величество. Одно из заклятий сопровождается очень сильным хлопком. Так вот на само заклятие они даже внимания не обратили… в этом у вас что-то общее, уж простите, а хлопок их буквально пригнул к земле. Ненадолго, правда.
— Меня не пригибает, — сообщил я, — даже если за спиной гавкнете над ухом. Но если гавкнете, то я вам так гавкну… А что за такое заклятие? Нет-нет, мне не нужна его формула, меня интересует этот побочный эффект. Нельзя ли его усилить, упростить, обучить моих бойцов? Момент ошеломления противника очень важен. Достаточно на секунду его, как вы говорите, пригнуть, а разогнуться мои орлы не дадут.
Он подумал, ответил виновато:
— Ничего сказать не могу, так как всегда старались избавиться от этого, как говорите вы, эффекта.
— Значит, — сказал я, — раньше он был громче?
— Да, — согласился он, — и все века его мало-помалу вытравляли.
— Нужно вернуться к истокам, — сказал я строго и торжественно, — мы не должны забывать умения предков! Это наш долг — помнить и чтить, беречь архитектурные и прочие излишества древности и не позволять!.. Предки знали многое из того, что мы в суете сует порастеряли. Постарайтесь, Карл-Антон, выделить этот эффект! Не всегда нужно рафинировать продукт, понимаете? Иногда в неочищенном пользы больше.
Он проговорил с трудом:
— Вообще-то в таком заклятии чем меньше шума, тем лучше… Мы не шумные люди, ваше величество! Можно даже сказать, тихие. Исследователи, а не как вы говорите мудро и непонятно. Но сейчас приложим все усилия.
Он замер, не шевелясь, видно же, что я мыслю, а умные мысли очень пугливые, одно неосторожное слово или движение может отогнать, не ухватишь, а я напряженно думал насчет этого вот, что не переносят громких звуков. Для всех это непонятно, но не для меня, легко могу представить мир, где звуков почти нет.
По крайней мере, громких. Скажем, болото на всю планету. Настолько вязкое, не получится даже плеска воды.
В таком мире многое невозможно. Те же колеса никому не придет в голову изобретать, даже привычный нам огонь немыслим… Но как использовать это слабое место противника нам?
Понятно, наша планета им кажется невероятно опасной, грозной, непредсказуемой, дико грохочущей.
Однако же, как я понимаю, для цивилизации, совершающей межзвездные полеты, эти пустяки легко устранимы с помощью каких-то высокотехнологичных штук типа берушей. Или чего-то там еще, в хайтек верю.
Почему не прибегли к такому варианту? Типа закалка в трудных условиях, как у древних спартанцев?
— Ничего не понимаю, — побормотал я, — но попробуем воспользоваться… Карл-Антон, срочно меняем стратегию. Никаких поражающих файерболов и прочей хрени.
— Ваше величество?
— Это их только смешит, — пояснил я. — Если, конечно, умеют смеяться.
— А над чем работать? Или только над шумом?
— Кроме старых заклятий, — пояснил я, — в которые вернете шум, подумайте над новыми. Где есть грохот, лязг, бабахи. Есть такие?
Он пробормотал:
