разбросанные детали туалета отправились через полосу песочка в местный «душ». Бросив предварительно одежду в ручей вблизи истока. Несмотря на спокойное течение, поток сразу же начал кружить и стучать мои штаны и платье Констанции о прибрежные камни. Меч я прислонил к горячему камню, который Данил указал как сушильный, на него же принцесса сложила свои драгоценности — корону, перстень и медальон. На краю пустыньки я сломал пару качалок местного «камыша», из которого сразу начала выделяться мыльная пена. Подобрав (методом перебежек) силу струй и температуру воды, начал намыливаться, но, оглянувшись, увидел, как это неумело начала делать принцесса. Естественно, взялся помогать, и, естественно, это вылилось во второй акт Марлезонского балета. Между делом Констанция начала меня расспрашивать, что имела в виду Анжелика, когда рассказывала, что ее могут обслужить со всех сторон.[2] Я ответил, она не поверила. Тогда пришлось показать. Несмотря на мои опасения, все получилось довольно мило. Хотя принцесса немного покряхтывала, но технику минета ухватила сразу. Видимо, это тоже была фамильная черта принцесс Брегонских. Заканчивать процесс мы отправились на песочек, предварительно выловив выстиранную одежду. Пока я расправлял штаны и платье на горячих камнях, Констанция со смехом надела на голову корону. Я не возражал — совершенно голая принцесса с короной на голове выглядела даже эротичнее, чем официантки в мини-фартуках из немецкого фильма.
Расслабившись, я лежал на песочке, поглаживая одной рукой оттопыренный зад Костанции, а другой разминая ее тугую налитую грудь. Корона на мерно двигающейся в районе моего паха голове принцессы пускала веселые зайчики. Краем глаза я заметил, что к нам неторопливо движется женская фигура. Опасности в ней не ощущалось, к тому же покачивающиеся в такт шагам груди навевали на легкомысленный лад. На секунду задержавшись возле камня, Анжелика подошла к нам, наклонилась, и одним движением сорвав с Констанции корону, пинком оттолкнула ее в сторону. Напялив корону на свою голову, она дико захохотала.
— Что, стерва, думала, что я забыла? — заорала она, некрасиво перекосив рот. — Нет, я помню, как ты пыталась меня убить, загнав в эту ловушку! И как гналась за мной, когда поняла, для чего мне нужны эти браслеты! Тебя тогда спасла корона, которая защищает от воздействия любой магии, но сейчас тебя ничто не спасет! Я все эти годы помнила, как ползла из последних сил по пустым коридорам, одна, без надежды. И как чудом нашла эту идиотскую кухню, которая уже больше пятисот лет готовит одно и то же блюдо. Ты мне за все ответишь! Ты подохнешь здесь, а я выйду из этой вонючей норы, и весь мир будет у моих ног! Я…
— Эй, Анжелика, хватит орать, — заявил я, поднимаясь с песка. — Видишь, мы не закончили. Невежливо прерывать людей на средине. А то, о чем ты говоришь, произошло больше пятисот лет назад, и с другими людьми. Отдай сюда все цацки, и сделаем вид, что инцидент исчерпан. А то и присоединяйся к нам, сиськи у тебя что надо, несмотря на возраст.
Хозяйка Медной Горы оглянулась на меня, как на заговорившего таракана — со смесью брезгливости и недоумения.
— Раб, знай свое место, — надменно заявила она. — Иначе я оставлю тебя здесь, с твоей хозяйкой. И будете ублажать друг дружку до самой смерти — очень скорой, могу тебя заверить.
— Анжелика, еще раз повторяю — уже раздраженно заявил я. — Отдавай корону, колечко и медальон. Если хочешь, задирай платье и становись на четыре точки — тогда закончим дело миром. Нет — пеняй на себя. Ты меня разозлила.
Захохотав, эта стерва взмахнула в мою сторону левой рукой. Ощущение было такое, как будто через меня пропустили разряд киловольт в десять. В глазах потемнело, все мышцы свела судорога. Меня отшвырнуло назад, и чуть не приложило головой о тот самый сушильный камень. Из носа брызнула кровь. Зато поднимаясь, я увидел прямо перед лицом собственный меч в ножнах.
Да, магия на меня не действует. Поэтому я немного обнаглел. Но эти браслеты — не магия. Это остатки технологического прошлого, скрытого во многом по вине вот этой клинической дуры, дорвавшейся до власти. Выхватив меч, я поднялся на ноги и обернулся к распоясавшейся ведьме.
— Последний раз предупреждаю, Анжела, — выплевывая песок, прохрипел я, приставив острие меча почти к ее шее. — Детей и женщин я бью только в порядке самообороны. Но если не выполнишь мои условия, для тебя прямо сейчас сделаю исключение. Ну?
Анжелика, прекратив пинать пытающуюся подняться Констанцию, свирепо посмотрела мне прямо в глаза и вытянула в мою сторону обе руки. Разряд взорвал каждый нерв в моем теле, скрутив все до единой мышцы, включая и гладкую мускулатуру кишечника. Меня выгнуло дугой. Но при этом я все же сумел подать вперед правую руку, развернув корпус, и лезвие меча без усилий вошло под нижнюю челюсть той, что только что планировала стать повелительницей мира.
Рот ее открылся, из него струей хлынула кровь. Разряд — не знаю, электрический или нет — выключился, и через пару минут на горячем песочке мирно лежала высохшая древняя мумия с короной на голове и парой побрякушек на платье. «На этот раз
