от них осталось.
2
Легко и неспешно моя команда высадилась из фургона – как на пикник приехали… Но все внимательно смотрели, куда ставить ноги: здесь, на пустынном проселке, может оказаться важная улика… Но меня охватило дурное предчувствие: вряд ли нам удастся обнаружить здесь что-нибудь существенное, чертовщина какая-то…
Да здесь не меньше дюжины трупов – странные, плоские тела распростерлись в высохших лужах плотного коричневого вещества. Небо темное от жужжащего облака насекомых. Смердит, но смрад этот не похож ни на один из дурных запахов вселенной. И никаких признаков техники.
Джессика защелкала камерой, снимая кадр за кадром, – жуткое преступление… Рауль и Тина, наши маги, склонили друг к другу головы совсем близко, посовещались и одновременно взмахнули жезлами. Облако мух, жужжа, сразу отлетело прочь, и мы отчетливо увидели тела: у трупов нет рук и голов… Вот мерзость!
Выходя из фургона последним, я щелкнул рычагом "ящика Дэдмена" – пусть ведется запись всех разговоров – и подсоединил защитное устройство: попытайся кто в наше отсутствие залезть внутрь – сирена его прищучит.
– Рауль, Джордж, осматривайте по периметру! – приказал я, не выпуская из рук "магнум". – Минди, постереги! Джессика, фотографируй все подряд! Тина и Донахью, со мной!
Команда разделилась для выполнения задачи. Джордж на минуту замешкался, прихватывая для своего банджо запасную связку из тридцати обойм. Доставая из складок сутаны авторучку, Донахью сдвинул колпачок и вытянул наружу длинный хирургический зонд. Я тоже вынул авторучку из кармана рубашки, дважды нажал посередине и протянул Майклу. Глядя через нее, он дотронулся зондом до срезов на трупах – до тех мест, к которым крепились руки и шея… Наверно, он думал только об одном: как бы не наступить на кровь; это ему почти удалось. Изо всех сил стараясь держать себя в руках, я обыскал брюки, рубашки, платья… Все карманы пусты – ни шерстинки, ни волосинки… Весьма профессиональная работа.
– Ну? – через минуту не утерпела Тина.
– Дилетанты! – холодно заявил застывший высоченным столбом падре.
Будто бы? Я что-то сомневался и потребовал:
– Поясни!
– Руки отсечены в районе запястий – как раз в том самом месте, где суставы наиболее толстые, – показал Донахью. – Классическая ошибка начинающих. Кроме того: руки отрублены с одного удара, головы – с двух. Орудие убийства, полагаю, – клинок из гладкой стали, очень острый и тонкий. Скорее всего, что-то вроде большого ножа, как у мясников. Может быть, мачете, но только самый новый.
– Почему ты так решил? – Бланко казалась совершенно спокойной.
– Мачете делают из дешевой стали. – Минди сделала шаг вперед, изучая что-то на земле. – Они быстро становятся тупыми, и, если их часто точить, на лезвии у них появляются зазубрины.
Мертвые тела не очень-то волновали нашу воительницу – Бог знает из скольких людей сделала она в прошлом трупы… Зато Джессика то и дело вздрагивала, работая камерой.
– Но зачем отрезать руки и головы? Что это – символ? Дьявольская церемония? – размышляла она.
– Или обед… – добавил Хорта.
– Чтобы не смогли опознать, – предположил Джордж, пережевывая бифштекс. Устраивая поудобнее свое тяжелое банджо, он вдруг осознал, видимо, что во рту у него пища, скорчил рожу и выплюнул все в сорняки. – Если бы эти кретины вместе с бумажниками и кольцами забрали с собой и ступни ног, вот тогда бы чертовски трудно было определить, кто есть кто. – И Джордж вытер рот Носовым платком.
Тут не возразишь: отпечатки пальцев ног так же уникальны, как и пальцев рук, и к тому же не претерпевают изменений. Нам приходилось идентифицировать множество неопознанных трупов, сравнивая отпечатки пальцев ног со снятыми в родильных домах у младенцев. Процесс долгий и нудный по сравнению с нынешней компьютерной работой, зато приносит результаты – со временем, конечно.
– А может, они… носят эти головы для маскировки, – заключил я.
Да, странным мы занимаемся ремеслом…
