сбежать или броситься на нее.
Она ничего не говорила, а Рикард не пытался задавать никаких вопросов. Несмотря на штатскую одежду, женщина явно находилась на службе в местной полиции, и Рикард был уверен, что она может быть очень опасной.
Когда они подошли к кабинету директора станции, женщина, никак не докладывая об их прибытии, прикоснулась ладонью к кнопке замка. Дверь открылась, и Рикард увидел двоих мужчин в форме офицеров полиции, которые стояли по обеим сторонам письменного стола. На бедре у каждого висела красноречиво расстегнутая кобура, откуда выглядывали рукоятки джолтеров. Дверь закрылась; женщина, слегка подтолкнув Рикарда по направлению к столу, спрятала свой джолтер и отошла назад. Теперь Рикард не мог ее видеть.
Вскоре отворилась дверь помещения для личного пользования, и вошел Антон Сольвей. Молча взглянув на Рикарда, он занял место за столом. Лицо его было мрачным.
Не предлагая Рикарду сесть, Сольвей спросил:
— Вы считаете себя очень умным, не так ли?
На лице Рикарда появилось безмятежно-удивленное выражение, но он ничего не ответил.
— Вы просто обязаны быть очень умным, — продолжал Сольвей, — чтобы суметь получить доступ к защищенным файлам.
— Я работал с файлами, содержащими сведения об истории Колтри и о ее промышленном производстве, — ответил Рикард.
— Да — в тот момент, когда миссис Закроян вошла в архив, но не раньше. Когда кто-нибудь открывает защищенные от несанкционированного доступа файлы, пусть даже я, раздается сигнал тревоги и включается система, регистрирующая, где, когда и какие именно файлы были затребованы. Так что мы чертовски хорошо знаем, чем вы там занимались.
Возражать было бессмысленно, и Рикард промолчал. Но шрам на его ладони начал зудеть.
— Что вы, собственно говоря, надеялись там отыскать? — спросил Сольвей.
— Доказательства того, что одиннадцать лет назад мой отец действительно улетел на поверхность.
— В этих файлах? Могли бы придумать что-нибудь поправдоподобнее!
— Если вы зафиксировали последовательность моих действий, можете убедиться в этом сами. Если мой отец воспользовался одним из челночных рейсов, его имя в списках пассажиров по каким-то причинам было изменено. Я просто пытался его идентифицировать.
— Хотя и сознавали, что открываете защищенные от несанкционированного доступа файлы.
— Я — историк. И имею право изучать все, что мне интересно.
— Права влезать в правительственные файлы с конфиденциальной информацией у вас нет. — Сольвей явно прилагал усилия, чтобы голос его звучал спокойно. — Я хочу знать, почему вы преднамеренно взломали нашу систему защиты от несанкционированного доступа.
— Я думал, что смогу узнать, как можно получить разрешение на полет на поверхность.
— Вы пытаетесь уклониться от ответа на вопрос. Впрочем, этого и следовало ожидать от того, кто использует хитрые трюки, чтобы вломиться в защищенные файлы.
Рикард почувствовал, что молчание опять будет лучшим ответом.
Сольвей нажал кнопку на столе, и один из экранов его компьютера засветился. Какое-то время Сольвей на него смотрел.
— Видите ли, — сказал Рикард, надеясь отвлечь его внимание, — меня нисколько не интересует содержание всех этих файлов. Я просто хочу попасть на поверхность и отыскать своего отца. Все было бы проще, если бы вы попросили кого-нибудь из служащих архива помочь мне. Они могли бы проследить, чтобы я не узнал что-нибудь такое, чего мне знать не следует.
— Проще для вас, надо полагать, — ответил Сольвей, не поднимая глаз от экрана.
— Для вас — тоже. Ибо если вы этого не сделаете, я буду вынужден улететь на Хиггинс или Килспланет и получить предписание суда, которое даст мне все необходимые полномочия для поисков отца. Я имею право найти его, что бы вы ни придумывали о каких-то там разрешениях.
Глядя на него в упор, Сольвей резко спросил:
— И вы это сделаете?!
— Черт меня подери, если нет! Мой отец где-то здесь, и я намерен отыскать его, жив он или мертв!
Сольвей бросил быстрый взгляд за спину Рикарда, где стояла Закроян.
