— Я не думаю, что стоит заходить так далеко.
— Это зависит от вас, — ответил Рикард. — Если вы мне не поможете, я завтра улечу на Хиггинс на первом же корабле.
— Нет. Я не думаю, что вы это сделаете. Вы не улетите ни на Хиггинс, ни куда бы то ни было еще.
— Как вы собираетесь мне помешать?
— Очень просто. Я собираюсь предъявить вам обвинения в шпионаже, незаконном доступе к защищенным файлам, превышении полномочий историка и во всем, что мне еще удастся придумать.
— Вы не сможете доказать ничего, что задержало бы меня надолго.
— Вы забываете, что мы находимся не в центре Федерации. Здесь, на Колтри, суд — это я. Нет, мой друг, я думаю, вы перехитрили самого себя.
Стоявшие справа и слева от стола полицейские начали проявлять больше внимания к происходящему. Их ладони опустились на рукоятки джолтеров.
— Я требую предоставить мне возможность поговорить с кем-либо из представителей федеральной полиции, — решительным голосом произнес Рикард.
— Идите и говорите, — хмыкнул Сольвей, — если сможете найти хоть одного.
— Прекрасно. В таком случае, пожалуйста, позовите полковника Леонида Польского. Я не знаю, где он остановился, но он прибыл сюда около девяти дней назад.
Слова Рикарда застали Сольвея врасплох. Директор взглянул на него, затем за его спину — на Закроян.
— Он блефует? — спросил Сольвей.
Закроян сделала несколько шагов вперед и стала рядом с Рикардом.
— У нас действительно зарегистрирован некий Леонид Польский, — сказала она Сольвею, — но я не знала, что он — офицер федеральной полиции.
— Так узнайте, черт вас подери!
Закроян подошла к коммуникационному устройству, которое было расположено на стене рядом со столом. Нажав несколько кнопок, она что-то вполголоса сказала во вмонтированный в стену микрофон.
Последовала пауза. Громкость была отрегулирована таким образом, что ответ, когда он пришел, могла слышать только она. Закроян слушала, глядя на Сольвея. Затем выражение ее лица слегка изменилось, и женщина перевела взгляд на Рикарда.
— Благодарю вас, — сказала она кому-то в микрофон и, выключив связь, повернулась к Сольвею: — Полковник Польский прибыл сюда со специальным поручением и гарантией полной неприкосновенности. — Обращаясь к Рикарду, она спросила: — Вы знаете, зачем он здесь?
— Не имею ни малейшего представления, — ответил тот. — Мы познакомились сегодня за ленчем и очень мило поболтали. Я бы хотел поговорить с ним сейчас, пожалуйста.
Сольвей начал было что-то говорить, обращаясь к Закроян, но та остановила его, подняв вверх руку, и, склонившись к уху директора, что-то ему зашептала. Слушая ее, Сольвей бросил несколько быстрых взглядов на Рикарда, Закроян также посмотрела на него, обернувшись через плечо. Полицейские по обеим сторонам стола теперь находились в состоянии полной готовности к любым действиям. Они смотрели то на Закроян, то на Рикарда, не снимая ладоней со своих джолтеров.
Рикард осознал, что сильно недооценил грозившую ему опасность. Мысленно он проклинал себя за неосторожность и излишнее любопытство. Предприняв поиски в компьютерной сети станции и забравшись в защищенные от доступа файлы, он, конечно, знал, что поступает незаконно. Но он и не предполагал, что все обстоит так серьезно. Кроме того, он явно переоценил собственное умение обходить системы защиты компьютерной информации и не учел, что при открытии защищенных файлов тут же раздастся сигнал тревоги. Его отец в подобных обстоятельствах повел бы себя более осмотрительно. Утечка информации, содержавшейся в защищенных файлах, несомненно, представляла серьезную опасность для Сольвея: теперь было очевидно, что речь едва ли шла о мелкой контрабанде.
Наконец проводившееся шепотом совещание закончилось, и Закроян, развернувшись, присела на угол стола Сольвея. Оба они пристально смотрели на Рикарда.
Откашлявшись, Сольвей сказал:
— Итак, мистер Брет, вы хотели попасть на поверхность. Вы должны быть приятно удивлены, но мы решили, что вы все же имеете необходимые для этого разрешения.
В интонации, с которой он произнес эти слова, явно ощущалась скрытая угроза. Удивленный таким поворотом дела, Рикард
