него добраться.
— Едва ли. Разве что он все это предвидел еще за три года до того, как уйти.
Несмотря на подступавшее к горлу чувство тошноты, Рикард заказал еще пива и заставил себя его выпить.
6
На следующее утро он проснулся поздно. Голова после вчерашнего отчаянно гудела, но, вспомнив угрозу Дерси облить его при случае ледяной водой, Рикард тут же сел в кровати. Дерси в комнате не было. Вчера она пила не меньше Рикарда и сейчас, по-видимому, была дома, чувствуя себя так же скверно, как и он.
Он с трудом поднялся на ноги, долго стоял под горячим душем, затем выпил таблетку керотона, которая сразу облегчила муки похмелья. Одевшись, он позвонил Дерси, чтобы узнать, как она себя чувствует. К телефону никто не подходил, но в это время в дверь постучали. Положив трубку, он открыл и впустил Дерси в комнату.
— Решила, что сегодня тебе лучше поспать подольше, — вместо приветствия сказала Дерси. — Ну, как ты?
— Слегка побаливает голова, но это пройдет. Ты как?
— Я — прекрасно. Послушай, Рикард, я знаю, что чувствуешь, когда впервые убьешь человека. Сама через это прошла. Но они не оставили тебе выбора.
— Я понимаю. И рад, что остался жив.
— Если нужно — давай сделаем перерыв, отдохни денек-другой, приди в себя.
— Спасибо, но это оставит меня наедине с мыслями о том, что произошло. Лучше обсудим, что делать дальше. Ты завтракала?
— Да, по дороге к тебе.
— А я только что встал. Подожди немного, пока я что-нибудь приготовлю.
Рикард вышел на кухню и занялся кнопками управления, Дерси последовала за ним и села за стол.
— Знаешь, ты начинаешь приобретать известность в этом городе, — сказала она, когда он расставил на столе тарелки с завтраком.
— Послушать, что все эти болтуны говорили вчера вечером, так можно подумать, что я совершил нечто героическое.
— Ты это помнишь? Не обращай внимания, они действительно просто болтуны, но кое в чем они правы. Большинство людей, попав в такую ловушку, как мы вчера, уже никогда не услышат, что о них рассказывают в окрестных барах. Кроме того, теперь ты приобрел определенную репутацию. Тебя будут узнавать, куда бы ты ни пошел. С одной стороны, это неплохо. Большинство людей оставят тебя в покое. На твои вопросы теперь с готовностью ответят многие, кто раньше и разговаривать с тобой не стал бы. Но есть и такие, кто захочет тебя испытать, увидеть, действительно ли ты стоишь того, что о тебе рассказывают, или же тебе просто повезло.
— Твои слова внушают просто необыкновенный оптимизм, — едва не поперхнувшись яичницей, заметил Рикард.
— Все не так плохо, как можно подумать, — улыбнувшись, продолжала Дерси. — Через некоторое время станет известно, что у тебя нет обыкновения палить из пистолета просто для собственного удовольствия. Подожди немного. Пока никто не знает, чего от тебя можно ожидать. Когда тебя узнают получше, многое станет значительно проще.
— Ты говоришь так, будто я стал местной знаменитостью.
— Ты ею стал. Единственным способом этого избежать было перестрелять вчера всех, кто собрался вместе с Николс. И, насколько я могу судить, со временем о тебе будут говорить все больше и больше. Тебе просто не дано оставаться в безвестности.
— До сих пор мне это удавалось. И не могу сказать, что мне это не нравилось.
— А вот здесь я тебе не верю. Кроме того — дело сделано. Это как девственность — однажды утратив, вновь ее не обретешь.
— Чепуха! Ты сама рассказывала о людях, которые, уйдя на покой, доживали свои дни в полном забвении.
— На самом деле о них помнят. Твоего отца, скажем, никто не забыл. Но не расстраивайся. В этом путешествии наряду с врагами тебе случается приобретать и друзей, не так ли?
— К примеру?
