– Не знаю… Нет, не надо… Я же знаю, что ты – “волк”…
59
– А тебя, как называть, красавица?
– Агнешка…
Агнешка… Она, как искра костра, как луч солнца… Она так ярко светит, что и я в ее лучах –
свечусь и… горю. Неловко отбросил ее волосы с ее плеч, за ее спину… склонил голову к ее шеи.
Моя… Она моя… станет моей. Скоро… скоро станет моей. Тогда я снова смогу мыслить, смогу
ясно видеть и свободно дышать. А сейчас в голове муть, в глазах туман, а дыхание замирает.
Ее тонкие пальцы судорожно сжались на вороте моей куртки, и она молча заплакала.
– Не трогай меня, Вольф… Только не трогай…
Меня будто ледяной водой обдало. Улыбка сползла с моего лица, а следом и лицо… душа
исказилась, словно кислотой разъело.
– Что я тебе такого сделал, что ты со мной так?
– Я прошу, не надо… Оставь меня в покое…
– Не трону я тебя. Утри слезы и… Да тише ты.
– Только не надо…
– Ладно – не буду. Успокойся.
Глава 26
Хотел бы ей сказать, что после того, как она отключилась, мне пришлось ее в тесном
трубопроводе таскать, выбираясь из подземелий, пришлось ее в машине возить, отслеживая хвост.
Кстати, хвост был, и оторваться мне от него было не легче, чем ящерице. И еще, пока она тихо
спала… Я отогнал машину полякам на разборку, я… Я спящую красавицу на “железном коне” с
городских окраин вывозил – гнал, будто за мной черти гонятся… И, признаться честно, понятия не
имею, как она после этого может так со мной. Не знает, конечно. Хотел бы ей сказать, но – не могу.
Нутром чую – не выдержу. Не выдержал. Схватил ее за руку, помеченную кодом подопытного.
– Я под пули подставлялся – тебя защищал! Я тебя на руках таскал, когда хотел свалиться и
сдохнуть спокойно! А ты!.. Ты мне и прикоснуться к себе не позволяешь! Словно я прокаженный!
Только и твердишь!..
– Отпусти…
– Снова за свое! Куда ты без меня пойдешь? Что ты делать без меня будешь? Тебя схватят сразу и
прикончат! И вообще… Я, что заслужил такое обращение? Ты подумай! Заслужил я такое?!
– Ты…
Она безуспешно рванула руки – высвободиться я ей не дал.
– Обидно мне! Поняла?! Отвечай!
– Отпусти меня!
– Объясни мне! Отвечай!
Агнешка снова постаралась вырваться – отстранилась, как смогла, вскинула голову, сверкнула
глазами.
– Объяснить? Ты убийца. Ты убил людей.
– Только, защищая тебя. Слышишь?!
– Ты убил…
– Только, защищая тебя! Ты слышишь?! Смотри на меня! Я защищаю свою страну, защищаю
своих людей! И я убиваю тех, кто угрожает им! Только тех, кто – угрожает! Ясно?!
– Ясно… Только все равно ты – убил…
– Убил! Я бы и убил, и ограбил, защищая тебя, если бы не мог защитить тебя без грабежа и
убийства!
– Ты преступник…
– Я?! Преступник?! Я – правозащитник, Агнешка! Преступники те, кто удерживал тебя против
твоей воли!
– Ты такой же, как они…
– Я?! Да ты что вообще?! Ты меня еще и оскорбляешь?!
– Куда ты меня притащил? Что ты сделаешь со мной в этом подвале?
60
– Это не подвал. Это – склеп. Только ты не думай… Успокойся! Ты здесь не останешься! Ничего я
тебе не сделаю! Я не психопат и не насильник! Я не исполняю военный приказ или
правительственное поручение! Просто, стараюсь тебя освободить!
Она, гордо подняв голову, упорно смотрит мне в глаза – ясно дает понять, что не верит ни одному
моему слову.
– Я переправлю тебя в тихий город, как только поспокойней станет. А после – в Польшу, в
Варшаву. Или еще куда.
– А сейчас? Сейчас нельзя?
– Сейчас нас ищут.
– Ищут?
– Объект их под обычной больницей, где они людей незащищенных присматривают, находится –
под землей. По документам – лабораторией секретной проходит, лекарства они будто делают и
испытывают. А делают – оружие биологическое, на высшем уровне секретности. Ясно?
– Да… Только я не…
– Спрятан и прикрыт объект их серьезно. Они секретности стараются не нарушать – шума просто
так поднимать не станут. Тихо попытаются нас отловить – своими силами. При нужде – службу
госбезопасности подключат. А не получится нас поймать – подключат полицию. Объявят нас в
розыск, как обычных преступников, – вернее, как особо опасных преступников. Тогда перекроют
дороги – выставят посты, патрулей напустят, открыто город обыскивать будут. Тогда нам не уйти.
– Не уйти?
– Не повторяй ты мои слова! Нам нужно ждать, когда только решат полицию подключать – тогда
мы проскочим. Ясно? Три организации будут скрывать друг от друга большую часть достоверных
данных и операцию поиска проведут не слаженно – по крайней мере, начнут проводить, пока не
расставят друг друга по местам. Одни будут рассчитывать на других, другие – скрывать от третьих.
Одни искать начинают, другие – кончают, и нам руки развязывают. Мы пройдем.
– Я не…
– Запутал я их здорово! Не знают они, кто я, что я задумал. У них вариантов полно – все
разрабатывать будут. Им работа – нам время. Они концов не найдут – вернее, кучу ниток
спутанных разыщут с концами во все стороны. Не свяжут они их, не сплетут веревку крепкую. Не
выйдет у них нас на веревке вздернуть. Ясно?
– Нет, я не…
– Не понимаешь?! Сделаю я все, как надо! Спрячу я тебя! Только слушайся! Я не могу тебя так
просто через границу… Так что пока так… Ясно?!
Она мне не верит. Черт…
– Можешь молчать и не верить, сколько вздумаешь, только от этого – ничего не изменится.
Пошли.
Глава 27
Завел ее в темный склеп – она зажалась в угол, когда в моей руке вспыхнул яркий свет. Развернул
новое одеяло, кинул ей.
– Грейся давай. Я тебе одежду дам – думаю, подойдет. Мы здесь расположились по-походному,
так что… Не жалуйся, в общем, на неудобства. И еще… Придется мне тебя с Клаусом знакомить.
Она осмотрелась, я – тоже… Он где-то рядом – чую я его… по запаху. Прячется, похоже, в
тряпье. Эх, позорит он меня в глазах моей девушки. Отмыть бы его, как следует. Да поздно. Надо
было раньше думать – до того, как Агнешку в берлогу такую тащить. Надо было ее в другое
пристанище привести – в развалены райнской крепости, но не сошлось как-то все со старыми
замками…
– Клаус, выходи. Я знаю, что ты здесь. Я девушку привел… Ты давай – вежливость соблюдай. Ты
все же человек знакомый с правилами приличия.
Старик вырылся из ветоши и… Ткнул мне в лицо какими-то скрещенными палками. Скорее, по
привычке, перехватил палки, вырывая у него из рук. Явно встревоженный, он резко успокоился.
61
– Вольф… А я уж думал – вампиры.
– Параноик. Агнешку мне не пугай – ей и так пришлось…
Клаус, скрежеща суставами, вылез из завала своих вещей. Он каркнул, прокашлялся и снова
заскрежетал, словно заржавленный. С напряжением наблюдаю, как старик пауком подкрадывается
к моей Агнешке, протягивает ей трясущуюся птичью руку. Жуткий он вообще – если на него не
моими, и не к такому привыкшими, глазами смотреть.
– Пани… Жаль, что приходится знакомиться в таких прискорбных обстоятельствах. Прошу меня
извинить за этот… вид.
Старик как-то скверно хихикнул, как-то хитро сощурил глаза. Не нравится мне, как он на нее
смотрит, – неприлично как-то смотрит… особенно для его возраста. Оттащил его в сторону от
дрожащей девушки. Она и без его усилий боится. Закрылась одеялом чуть ни с головой – так, что
только готовые пустить слезу глаза блестят.
– Клаус, давай без выходок. И так все как-то вышло… Понял?
Отпустил часто кивающего в подтверждение старика.
– Да, еще, Клаус… Она – полячка и думает, что я – поляк. Не разубеждай ее – знаешь же, что
поляки к немцам не слишком хорошо…
Старик снова закивал и приглушенно задребезжал мне на ухо.
– Ты прав, Вольф… Не стоит пока правду открывать. Только не унывай. Радуйся, что ты не
