– Довольно инсинуаций, Джейми. Со мной в этом нет необходимости. Наши судьбы слишком переплелись для этого.
– Я верю в судьбу не больше, чем ты в Бога.
Он повернулся ко мне, снова сверкнув зубастой, холодной улыбкой.
– Я повторяю: хватит! Скажи мне, зачем ты пришел, и я скажу, почему рад тебя видеть.
Выбора у меня не было, и я произнес:
– Я пришел сказать, чтобы ты прекратил исцеления.
Он сделал еще глоток лимонада.
– А почему я должен прекратить, Джейми, когда это помогло стольким людям?
Я прогнал эту мысль.
– Не для всех из них это кончилось добром. – В заднем кармане брюк у меня был приготовлен наш основной список, но доставать его не было никакой необходимости. Имена и побочные эффекты я помнил наизусть. Я начал с Хью и его призматических приступов, добавив мучения после сеанса в округе Норрис.
Джейкобс пожал плечами:
– Стресс, вызванный обстановкой. У него повторялись эти приступы?
– Мне он об этом не говорил.
– Думаю, что сказал бы, раз вы были вместе во время последнего приступа. С Хью все в порядке, я уверен. А как ты, Джейми? Есть побочные эффекты?
– Плохие сны.
Он хмыкнул с насмешкой:
– Они бывают у всех, и у меня в том числе. Но отключки, которыми ты страдал, больше не повторяются, верно? Больше нет зацикленного повторения одной и той же фразы, миоклонических движений, тычков в собственную кожу?
– Нет.
– Ну вот. Видишь? Не хуже боли в руке после прививки.
– А мне кажется, что побочные эффекты для некоторых из твоих исцеленных оказались посерьезнее этого. Взять хотя бы Роберта Риварда. Помнишь такого?
– Имя кажется знакомым, но я исцелил так много людей.
– Из Миссури? С мышечной дистрофией? Его видео было на твоем сайте.
– Да, теперь вспоминаю. Его родители сделали очень щедрое пожертвование.
– Он избавился от мышечной дистрофии, но при этом потерял рассудок. Он в больнице, про которую говорят, что там содержатся овощи.
– Мне очень жаль слышать это, – сказал Джейкобс и перевел взгляд на расцвеченный ландшафт готовящейся к зиме природы штата Нью-Йорк.
Я рассказал про других, хотя было видно, что многое он уже знал. Я удивил его только один раз, сообщив в самом конце о смерти Кэти Морс.
– Господи! – воскликнул он. – Девушка с рассерженным отцом.
– Думаю, что на этот раз рассерженный отец вряд ли ограничился бы простым ударом в челюсть. Если бы, конечно, смог тебя разыскать.
– Наверное, но, Джейми, ты не видишь картины в целом. – Он наклонился вперед, сложив руки между костлявыми коленями и глядя мне в глаза. – Я исцелил великое множество бедных душ. Кое-кто – с психосоматическими проблемами – на самом деле исцелил себя сам, что ты, не сомневаюсь, знаешь. Но другие исцелились благодаря тайному электричеству. Хотя про Бога тоже не нужно забывать. – Он растянул губы в безрадостной улыбке. – Давай представим ситуацию. Допустим, я нейрохирург, и ты обращаешься ко мне со злокачественной опухолью мозга, которую можно удалить, но очень трудно. И очень рискованно. Допустим, я говорю тебе, что шансы умереть во время операции составляют… м-м… скажем, двадцать пять процентов. Разве ты не согласишься, зная, что альтернативой является неизбежный период страданий, за которым последует верная смерть? Конечно, согласишься. И будешь умолять меня сделать операцию.
Я промолчал, потому что возразить было нечего.
– Скажи, сколько, по-твоему, людей я исцелил с помощью электротерапии?
– Я не знаю. Мы с помощником отслеживали только тех, в исцелении которых не сомневались. Этот список довольно короткий.
– Разумный подход, – одобрительно кивнул он.
