— Туз Чаш, — озадаченно проговорила Доротея. — Он означает любовь.
Клэри взглянула на карту. В руке чувствовался ее вес. На лицевой стороне вручную толстым слоем краски было сделано изображение: рука, держащая чашу, на фоне выведенных позолотой лучей солнца. Золотую чашу украшал узор из маленьких солнечных дисков, а также множество рубинов. Клэри безошибочно узнала стиль художника.
— Это хорошая карта?
— Не всегда. Самые ужасные поступки люди совершают во имя любви, — заметила мадам Доротея, сверкнув глазами. — Туз Чаш — очень сильная карта. Что ты чувствуешь?
— Чувствую, что ее нарисовала мама. — Клэри бросила карту на стол. — Я права?
Доротея кивнула с довольным видом:
— Она сделала колоду мне в подарок.
— Сейчас можно говорить все что угодно. — Джейс поднялся и холодно посмотрел на Доротею. — Вы хорошо знали Джослин Фрэй?
— Джейс, не надо…
Доротея откинулась на спинку кресла и прижала веер карт к широкой груди:
— Мы с Джослин без лишних слов прекрасно понимали, что из себя представляет каждая из нас. Иногда она оказывала мне небольшие услуги — к примеру, нарисовала эту колоду. А я, в свою очередь, могла рассказать Джослин очередную сплетню, которую обсуждала нежить. Джослин там кое-кем интересовалась, и я держала ее в курсе новостей.
— И кем же? — спросил Джейс с непроницаемым выражением лица.
— Валентином.
Клэри резко выпрямилась в кресле:
— Но…
— Значит, вы понимали, кто такая Джослин. Ну, и кто она такая? — спросил Джейс.
— Джослин никого из себя не строила, — ответила Доротея. — Но раньше она была, как и ты, Сумеречным охотником. Членом Конклава.
— Нет… — выдохнула Клэри.
Доротея печально, почти ласково посмотрела на нее:
— Да. И жила она именно здесь не случайно, а потому что…
— Потому, что это убежище, — перебил Доротею Джейс. — Ваша приемная мать числилась в Надзоре. Она создала скрытое от посторонних глаз, защищенное пространство — идеальное место, чтобы прятать беглых преступников. Вот чем вы тут занимаетесь, нежить укрываете!
— Я так и знала, что ты назовешь их преступниками, — отозвалась Доротея. — Помнишь основной постулат Завета?
— Dura lex sed lex, — тут же ответил Джейс. — Закон суров, но это закон.
— Иногда закон слишком суров. Члены Конклава при первой возможности разлучили бы меня с матерью. Неужели я позволю им сделать то же самое с другими?
— А вы филантроп! — съязвил Джейс. — Наверное, рассчитываете, что я поверю, будто нежить не отваливает вам за труды?
Доротея широко улыбнулась: во рту сверкнули золотые коронки.
— Не всем повезло родиться такими красавчиками, как ты. Вот мы и крутимся…
Ее лесть не тронула Джейса.
— Я должен сообщить о вас Конклаву.
— Нет! — Клэри вскочила на ноги. — Ты обещал!
— Я ничего не обещал, — отрезал Джейс. Он подошел к стене и рывком отодвинул в сторону одну из бархатных штор. — По-твоему, что это такое?
— Дверь, — ответила Клэри.
Между двумя эркерами зачем-то была врезана дверь. Она, естественно, никуда не вела — иначе дверной проем виднелся бы снаружи здания. Клэри заметила, что дверное полотно сделано из полированного металла, блестевшего сильнее, чем латунь, и очень тяжелого на вид. Ручка двери по форме напоминала глаз.
— Помолчи! — раздраженно выпалил Джейс. — Ты что, не видишь? Это портал!
— Точнее, дверь, сделанная в пяти измерениях, — вступила Доротея, положив карты на столик. — Они не делятся прямыми линиями на равные части. Границы полны скрытых изгибов, складок, трещин и углов. Человеку, непосвященному в основы теории измерений, наверное, трудно понять… Другими словами, пройдя через дверь, можно попасть куда пожелаешь.
