Кажется, дело мое — табак.
— Я безнадежен, — унижено просипел я, принимая из рук старика бутылку воды.
Олафер не стал меня в этом разуверять.
— Было бы глупо с моей стороны рассчитывать на лучшие результаты, — сказал он, уходя с полигона.
— Тогда… зачем все это? — поинтересовался я, следуя за Олафером. Компанию нам решила составить и Эльза.
— Чтобы отрезвить вас. Разогнать кровь, — ответил старейшина, вновь таинственно улыбаясь.
Все встало на свои места, когда мы обошли величественный особняк — главный штаб — и группу небольших зданий — казарм, хозяйственных помещений и тренировочных залов, оказываясь на берегу искусственного идеально круглого озера. В прозрачной, как спирт, воде шныряли рябые, откормленные карпы Кои. Райский, тихий уголок. Будто это место и не являлось военным городком, на территории которого проживало около двух тысяч бойцов — основной военный потенциал. Остальные воины Децемы живут вместе со своими семьями, рассеянные по всему востоку Эндакапея, который находится в нашем ведении.
Сев на стриженую траву, Олафер, как заправский йог, принял позу лотоса.
— Располагайтесь.
— А нам обязательно… — пробормотал я, указывая на положение его ног.
— Нет, — утешил нас Император, понимающе усмехаясь. — Устраивайтесь так, как вам удобно, как подсказывает вам ваше тело. Это необходимо для разговора с самим собой по душам.
Похоже наша медитация обещала быть интересной, потому я поспешно подчинился, повалившись в траву и закинув руки за голову. Рядом, погрузив босые ноги в прохладную воду озера, села Эльза.
Здесь лето стояло в самом разгаре. Воздух был суховат и ароматен. Пахло костром и сеном.
По просьбе старика, я закрыл глаза, утопая в темноте, наполненной сладковатыми запахами и стрекотом кузнечиков. Блаженная улыбка растянула мои губы. Я снова позабыл о тех проблемах, которые пообещал решить до наступления вечера.
Слова Олафера гипнотизировали. Я ведь как только его увидел, сразу понял, что старик на промывке мозгов не одну собаку съел. Своим убаюкивающим старческим голосом он вел меня по запутанным коридорам воображения. Пока я не оказался на берегу замерзшего океана, прямо под гребнем гигантской оледеневшей волны.
Я вижу, как ее пронизывают лучи солнца, падая на мою ладонь. Я чувствую их тепло кожей, тогда как через рот выдыхаю клубы горячего пара. В толще бирюзового, прозрачного льда просматриваются мельчайшие пузырьки. В какой-то момент под моим взглядом они начинают быстро, хаотично двигаться, и я слышу голос учителя по биологии.
— …таким образом, вы можете наблюдать процесс брожения. Луи Пастер был абсолютно прав…
Я задумался над тем, почему на одиноком, арктическом пляже находится еще и мой учитель по биологии, но стоило мне так подумать, как по нависшей надо мной ледяной глыбе пошла трещина. Сокрушающая водная стихия обрушилась на меня, вышибая из груди весь воздух.
Я проснулся, ошалело хлопая глазами. Не зная, сколько времени тянулось мое видение: минуту? час? Вскочив на ноги так стремительно, что напугал и Эльзу, и даже Олафера (хотя тот явно был не из трусливых), я кинулся в сторону главного штаба, крича через плечо:
— Я понял! Я знаю… теперь я знаю, что нужно делать! Мне нужно срочно увидеть Диса! И Анну!
— Что это с тобой? — обеспокоенно бросила мне вслед Эльза.
— Почему я сразу до этого не додумался?! — закричал я, расхохотавшись: — Эта дуэль… мы их сделаем на раз-два! Как Луи Пастер!
13 глава
— Это просто… настоящий шедевр, — не нашел я слов более красноречивых, рассматривая себя в зеркало.
Прошла всего неделя, а кажется — несколько лет: я основательно подрос. Или все дело в этом потрясающем официальном костюме, сшитом в рекордно сжатые сроки.
— Ваша похвала — лучшая награда для меня, — отозвался польщенный портной, удовлетворенно потирая ладони.
Кажется, ранее подобных заказов он не получал. Местная одежда, особенно если та шьется для важной шишки, предполагает наличие сотни мелких деталей, дорогой фурнитуры и броских цветов, вроде красного и золотого. Потому мой заказ местного кутюрье несколько озадачил, если не сказать больше — оскорбил. Немалых усилий стоило заверить швейных дел мастера в том, что простота моего будущего наряда — преимущество, а не показное сомнение в таланте портного.
— Что ж, признаю. Выглядите вы отлично, — согласился через минуту швец, и я довольно осклабился.
