Не знаю, как еще им доказать, что я не собираюсь врываться туда и кого-нибудь прихлопнуть.
Маркус посмотрел на свои часы.
— Нужно идти. Александрия, Охрана позовет тебя, когда Совет будет готов.
— Я не могу пойти туда вместе со всеми? — спросила я.
Он покачал головой и ушел, оставив меня одну с Эйденом и молчаливыми Охранниками. Не было и речи о том, чтобы игнорировать его.
— Эм… как ты?
Эйден уставился куда-то позади моей головы.
— Хорошо. Ты?
— Хорошо.
Он махнул и посмотрел на двери.
Неловкость момента убивала меня.
— Можешь идти. Ты не должен ждать здесь.
Наконец-то, он посмотрел на меня.
— Мне на самом деле нужно идти туда.
Я кивнула и закусила щеку с внутренней стороны.
— Знаю.
Эйден направился было к двери, но остановился. Через секунду он повернулся ко мне.
— Алекс, ты сможешь сделать это. Я знаю, что можешь.
Наши взгляды встретились, и я перестала дышать. Короче говоря, я замерла и смотрела, как он изучает мое лицо. Я не могла вспомнить, делала ли макияж сегодня утром. Может блеск какой? На голове был беспорядок, так что волосы были распущены и закрывали шею. Я прикоснулась к губам, и к счастью выяснила, что блеск все-таки был.
Его глаза уловили мое движение, до того, как он отвернулся, и прикоснулся рукой к своей голове. Он издал какой-то звук и заговорил, его голос был таким низким, что я еле услышала его.
— Я думаю… что запомнил на всю жизнь. То, как ты выглядела прошлой ночью. Боги, ты была такой красивой.
Я чуть не умерла.
Следующее, что я поняла, это то, что он вышел за дверь. Он оставил меня стоять в растерянности. Горячий, затем холодный, затем чрезмерно строгий. Я не могла понять. Зачем говорить мне это… и затем уходить? Как в тот день, когда он пожелал, чтобы Сет убил Мастера. Зачем?
Опершись о стену, я измучено вздохнула. Сейчас не время думать о переменах настроения Эйдена. Мне нужно сконцентрироваться на…
Открылась дверь, и вошел Охранник.
— Мисс Андрос, вас ожидают.
Ну что же, это случилось раньше, чем я ожидала. Я оттолкнулась от стены и пошла за Охранником. Все отличалось от того, что я помнила. Единственный раз, когда я была здесь, я сидела на балконе и пряталась от чистокровок.
Изображения титанов украшали изогнутые скамейки. Символы, выгравированные на плитках, были искусно вырезаны. Все здесь казалось больше и лучше.
Присутствующие сидели в своих креслах, когда я шла по центральному проходу. Некоторые открыто пялились на меня. Остальные смотрели с любопытством и подозрением.
Взяв себя в руки, я сосредоточилась. Министры сидели, как боги. Они наблюдали за моими успехами и знали обо мне все. Лишь один не выглядел озабоченным. Откинувшись на своем маленьком троне, одетый в белую накидку, Люциан сидел и смотрел на Телли. Или, скорее всего, на трон Телли, представляя себя на нем, и чувствуя всю его силу.
Напротив тронов лицом к публике стояло пустое кресло. Я уставилась на него, не уверенная могу ли я сесть или стоит дождаться разрешения.
Я села.
Толпа чистокровок неодобрительно зашептала. Возможно, это было неправильное действие. Прекрасное начало. Подняв глаза, я посмотрела на балкон и увидела, как мелькнула тень.
Сет.
Я почувствовала, как Телли поднялся с места позади меня, но не смела взглянуть на него. Почему-то я знала, что это вызовет новую волну осуждения. Я положила руки на подлокотники и начала осматривать толпу. Мне срочно нужно было найти Эйдена. Он сидел на своем месте и смотрел мне за спину, прямо на Министра.
— Александрия Андрос, — он обошел мое кресло, остановился и посмотрел в сторону. Затем, элегантно повернулся к аудитории и улыбнулся. — Ты должна поклясться перед Советом и перед Богами, что будешь говорить только правду на поставленные вопросы. Ты поняла?
Я кивнула головой, глядя на Министра.
— Нарушение этой клятвы будет воспринято как измена в отношении Совета и Богов. За подобное ты будешь изгнана из Ковенанта. Я надеюсь, это ясно?
— Да.
— Что ж, Александрия Андрос, клянешься ли ты говорить только правду о том, что случилось в Гэтлинбурге?
Я встретилась взглядом с Телли.
— Да.
Он улыбнулся и отвернулся.
— Хорошо. Как тебе местонахождение здесь, Александрия? Нравится? — мягко спросил Телли. — Смотри только на меня, Александрия.
Я вцепилась в кресло.
— Все прекрасно.
Подняв бровь, он обошел меня с другой стороны.
— Приятно слышать. Александрия, почему твоя мать покинула Ковенант три года назад?
Я моргнула.
— Какое это имеет отношение к тому, что случилось в Гэтлинбурге?
— Тебе был задан вопрос — нет, не смотри на аудиторию. Почему твоя мать покинула Ковенант три года назад?
— Я… я не знаю, — я смотрела на Телли, — она никогда не говорила.
Телли повернулся к толпе и потер большим пальцем об указательный.
— Ты не знаешь?
— Нет, — сказала я, пялясь на его руку.
— Это не правда, Александрия. Ты знаешь, почему твоя мать покинула Ковенант.
Оторвавшись от его руки, я покачала головой.
— Моя мать никогда не говорила, почему сделала это. Я знаю лишь то, что другие говорят.
— И что же?
К чему он вел? Я следила за его движениями. Он кружил вокруг меня.
— Что она ушла, потому что оракул сказал, что я стану следующим Аполлионом.
— Почему это заставило ее уйти?
Я не смогла остановить себя. Мой взгляд поднялся к балкону, где, я знала, должен быть Сет.
— Александрия, не смотри по сторонам! — закричал он.
Теперь я поняла, почему Маркус был встревожен. Я хотела выпотрошить все внутренности Телли. Я взглянула на него.
— Она хотела защитить меня.
Заговорил другой Министр. Старая чистокровная женщина, ее голос прямо врезался в кожу.
— От кого твоя мама хотела защитить тебя?
Куда я должна смотреть? На Телли или на Министра?
— Я не знаю. Возможно, ее беспокоило то, как отреагируют боги на то, что нас двое.
— В этом есть смысл, — выговорила она, — не должно быть двух Аполлионов в одном поколении.
— Была другая причина? — спросил Телли.
Слова прямо слетели с губ. Не хорошо, не совсем разумно.
— Может, она боялась того, что сделает Совет.
Телли зашипел.
— Это абсурд, Александрия.
— Это то, что она говорила.
— Правда? — у него поднялись брови, — я думал, она ничего не говорила.
Дерьмо. Я могла представить выражение лица Эйдена и Маркуса.
— Она никогда не говорила мне до того, как… как изменилась.
— Но она сказала это после того, как решила стать демоном? — спросила женщина Министр.
— Моя мать не выбирала стать демоном! — я сжала кресло еще сильнее, делая несколько глубоких вдохов. — Ее насильно обратили. И да, она говорила, что я не должна оставаться в Ковенанте.
— Что еще она говорила об уходе? — спросил Телли.
— Это все.
— Почему ты никогда не заявляла о ней, на протяжении трех лет после твоего исчезновения?
— Она была моей мамой. Я боялась, что ее накажут.
— Справедливо, — отозвался старший Министр, — то, что она сделала непростительно. С момента, когда она узнала про твою сущность, она обязана была рассказать Совету.
— Это правда, Министр Мола, — Телли сделал паузу, кладя руку на мое кресло, — как так вышло, что ты не знала о превращении своей матери?
Воздух покинул мои легкие.
— Я нашла ее и решила, что она мертва. Я убила демона, что… что причинил ей боль.
— Что было дальше? — спросил Телли настолько тихо, что я не была уверена, услышал ли кто-либо еще.
Мое горло горело.
— Появился еще один демон и я… я убежала.
— Ты убежала? — повторил Телли достаточно громко, чтобы услышал весь Совет.
— Я думала, она мертва, — моя взгляд опустился на пол. — Я пыталась вернуться в Ковенант.
— Так после этого случая ты вспомнила о своем долге перед Ковенантом? — Телли не ждал, что я отвечу, что было хорошо. У меня не было ответа. — Ты нашла ее в Атланте? С четырьмя демонами, верно?
