Хищник, сидящий напротив, определился в намерениях. Он совершенно точно знал, с какой стороны приняться за обед. Обглодать для начала ногу, или сразу начать с филейной части. Он мог съесть, а мог не съесть. Хищник излучал власть, спокойствие, царственность. А у Романа от явления безмятежного божка в облике Сорры язык к нёбу присох.
Опасности не было, но противник был опасен. Нахождение с ним в одной комнате никогда не заканчивалось ничем хорошим, но сейчас что-то неуловимо изменилось в самой атмосфере. В воздухе витало новое, незнакомое. Не то чтобы Артани стало страшно – скорее, сделалось сильно не по себе.
Итаниец излучал полнейшую расслабленность, но граф не заблуждался, зная о скоростных реакциях и способностях Сорры мгновенно переходить от мысли к действию. Волосы итанийца были собраны неизменной косой. Затейливая причёска плетением напоминала причудливый канат: не простой, способный превращаться в ожившую змею. О том, сколь мастерски Алексис владеет этим оружием, Роману оставалось лишь догадываться.
На тренировках Артани порой доставалось тяжёлым металлическим подшипником, но удары косы не демонстрировали контроля, лишь отвлекали внимание от ног итанийца. Помимо ног приходилось следить за порхающими молниями рук и трансформациями кисти: кулак раскрывался толчком ладони, выстреливал тычком пальцев. Легчайшим касанием Алексис не раз отправлял графа здороваться со звёздами, умея использовать энергию удара.
Роману не давался контроль, а Сорра взрывал бутылки, выстроенные в ряд, оставляя первую нетронутой. Мог расколоть их разом или выборочно. Что он делал на первом курсе? Хороший вопрос, и при встрече стоило задать его директору. Подобной магией обладал только Ир Дамис и выпускники Академии - далеко не все.
Совместить боевые техники и магию нереально. Развитие и совершенствование одного дара неизменно происходит в ущерб остальным. От учеников не требовалось становиться гениями. Способности студиозов оттачивались с филигранной тщательностью, но общее развитие на старших курсах складывалось в некий приоритет чему-либо одному. На этот предмет, способность и делался основной упор.
Стихией Романа мог стать огонь или земля. Проскальзывали слабые ниточки к ментальным техникам. Благодаря врождённому дару, Роман умел воздействовать на восприятие противника. Тем не менее, гипноз, чтение мыслей, ментальные атаки, подавление или воздействие и разрушение энергетики врага - не давалось. Умение поставить ментальный блок и возвести защиту прошло в числе самых первых лекций.
Преподавательница Архана – худая темноволосая женщина с острым, пронизывающим до костей взором, пугала Артани до дрожи в коленях. На лекциях ментального мага студенты боялись дышать и пикнуть. Стоило тёмному немигающему взгляду устремиться выборочно, и несчастный студиоз становился кроликом во власти удава.
Преподаватель, не пожалев времени и сил, поставила личную магическую защиту для каждого из них, объяснив, что Академия - опасное место. Среди старших студиозов найдётся немало желающих использовать свой дар во вред. Стоит следить за происходящим вокруг, оглядываться по сторонам. Не спать, но иметь глаза и уши на затылке и всегда оставаться бдительным.
Она нагнала такого страха, что Артани уверовал, что враги поджидают со всех сторон, и стоит выйти за дверь - воспользуются шансом атаковать. Не он один. Госпожа Архана с ласковой улыбкой акулы, почуявшей свежую кровь, успокоила перепуганных цыпляток, пообещав, что защитит от волков в лице студиозов. За небольшую плату можно приобрести действенные амулеты и средства защиты. Всего по три сюзерена желающие могут купить брошюрки её собственного сочинения, где очень подробно и во всех тонкостях расписаны процессы воздействия и защиты. Девушек наверняка заинтересует раздел про приворот. Очень познавательный.
Эффект сто процентов гарантирован. Конечно, это запрещено правилами, но раздел полезный. Толпа ринулась на скуп, сметая всё на своём пути.
Роману достался лишь пренебрежительный пас. Но, ставя защиту, учитель внезапно остановилась и проницательно посмотрела на Артани. Граф едва заикой не стал. Возникло ощущение, что в одно мгновение в него просунули холодные, цепкие пальцы и вытащили всё. Но Архана, потеряв интерес, отправилась заниматься дальнейшей благотворительностью.
Сорра прогулял лекцию и не получил защиты. Роман очень надеялся, что найдётся студиоз, желающий сотворить недоброе - итаниец постоянно нарывался. Однако Архана нарочно нагнетала атмосферу - старшие студиозы в их сторону и не смотрели, считая себя чем-то вроде элиты. Элита была настолько загружена практикой, что не оставалось свободного времени мелочиться и нарушать правила. А дисциплина прочно въедалась в кровь.
Артани очень хотелось понять, о чём думает Сорра. Серые глаза слегка прищурены, а крылья тонкого носа чуть подрагивают, словно улавливая запахи. Поговаривали, что некоторые итанийцы обладают великолепным обонянием, позволяющим различить малейшие нюансы запахов. Ощутить крупицу яда в бокале или выявить оборотня под чуждой личиной. Будь это правдой, Сорре нелегко бы пришлось на тренировках, когда десятки насквозь провонявших потом студиозов «месились» под руководством инструкторов. Байки, скорее всего. Сколько раз они с Алексисом, сцепившись, катались по полу. Ни разу на лице итанийца не мелькнуло выражение брезгливости.
Артани не догадывался, что в этот момент его мысли совпали с размышлениями итаница. Сорра умел приглушать восприятие запахов, но не сегодня утром. Проснувшись, итаниец позволил себе настоящее гурманство, выбирая наиболее приятные оттенки из спектра под названием Артани. Вбирая лёгкий знакомый аромат чужого тела, Сорра хмурился, постигая, что он не просто волнует - остро будоражит.
Раньше Алексис старался не задумываться, почему живя под девизом «ненавижу ублюдка ди Валя», он не испытывает физического дискомфорта. Наоборот, присутствие Романа чрезвычайно вдохновляло. Издеваться над ним и доводить словесно вошло у Алексиса в привычку. Он желал прикоснуться неосознанно и провоцировал Романа на срывы.
Причинить графу боль доставляло Алексису удовольствие не самим фактом боли, а возможностью испытать собственную власть, контроль. Когда Роман хрипел и задыхался, прижатый к полу в жёстком захвате, не в силах скинуть чужое тело, полностью беспомощный и беззащитный, Алексис буквально эрекцию испытывал, желая прекратить умом, но одновременно не желал, чтобы это прекратилось.
Сопротивление Романа раззадоривало, будило странные желания. Проиграв, граф отказывался сдаться и признать поражение, пыхтел и сопел до последнего, а Сорра издевался над ним, шептал гадости на ухо, заставляя Артани извиваться ужом и продолжать попытки. Сорра никогда бы не пожелал признать, что откровенно кайфует в моменты их вынужденной близости, но теперь разум согласился принять отрицаемое ранее.
Сорра не спешил, дав Роману время выспаться, а себе побыть наедине с собственными мыслями. Сидя напротив, он изучал Романа, размышлял, сопоставляя между собой детали головоломки из множества кусочков под названием «Роман Артани ди Валь» и ответы складывались один за другим. Многое из того, что он раньше не понимал, прояснялось, стоило добавить в картину найденные пазлы. Алексис сам содрогнулся, поразившись, насколько успел обмануться и запутаться, смешав воедино прошлое и настоящее, ненависть и страсть.
