– А я из тебя дурь! – ответил граф дерзко, выдав всю порцию презрения, которую смог изобрести.
Оба парня, кипя от ненависти и негодования, ринулись друг на друга одновременно, заставив окружающих с возгласами шарахнуться по сторонам.
Комментарий к 1
Повествование будет отражаться с разных углов - в этом суть эксперимента.
В отношении кота - он принимает участие в книге, как некий представитель высших сил (но это уже спойлер).
========== 2 ==========
Роман ди Валь не считал предстоящую потасовку серьёзной. Учитель Гайто Раван хорошо выполнял свою работу, и расправиться с наглецом граф планировал просто: поставить блок, отвлечь, и сокрушить мощным хуком в челюсть. Роман был левшой, а противники не ждали подвоха.
Однако настоящего развития событий никто не представлял. Итаниец, вместо ожидаемой атаки, совершил обманный манёвр и, внезапно подпрыгнув, обрушил сокрушительную серию яростных и точных ударов ногами. Прощальный «спи спокойно» прилетел в голову с разворота. Не подставь Артани жёсткий блок, вместе с которым графа и вынесло, отдыхать Роману на солнышке ближайшие пару часов.
Артани не сталкивался с подобной техникой. Он умел драться, но итаниец не дрался – летал! Блондин мастерски владел ногами, а несомненное преимущество в росте позволяло, не напрягаясь, удерживать Артани на расстоянии, не подпуская в ближний бой. У ромейнца не осталось выхода – лишь принять навязанную Соррой тактику, но держался он неплохо, уклонялся, блокировал, пытался поднырнуть... и получил с размаха в челюсть кулаком, упустив из поля зрения руки противника.
– Слишком медленно! – ухмыльнулся итаниец и недоверчивой украдкой покосился на собственный кулак, не ожидавший, что ромейнский паренёк окажется птичкой легче пуха – все пёрышки разбил, но дальше глаза Сорры полезли на лоб...
Мальчишка улетел в пыль, будучи определённо в «отключке», но тело не подвело – сработало рефлекторно. Падая, ромейнец успел перегруппироваться в воздухе, выставил ладонь и, очевидно зверски сдирая кожу о раскалённые плиты, совершил сальто, мгновенно оказываясь на ногах и встречаясь с Алексисом взглядом.
«Королёк» Прозвище пришло само и наклеилось ярлыком на лоб. Боевой встопорщенный воробушек – смотрит яростно и летит навстречу с решительной стремительностью, не зная, что Сорра может в любую минуту расставить сеть, приготовить силки, и забьётся королёк, харкая кровью, попав в ловушку, из которой нет выхода. Счастье птички, что они не на боевой арене итанийцев. Сорра не настолько спятил, чтобы убивать детей, но перед ним и не ребёнок – безумный волк, не знающий, что итанийцы рвут пасть зверя голыми руками, и мастера ширена – бегают с ветром на перегонки.
В азарте боль не чувствовалась. Не давая ей прийти, Роман атаковал, пробивая чужую защиту, нанося встречный удар. Они словно короткий стремительный танец танцевали, вальсируя в точных, быстрых движениях. Итаниец двигался с молниеносной скоростью. Неуловимый призрак. На Романа шквалом обрушился ураганный вихрь атак из множества непредсказуемых ударов. Сознание выключилось – остались рефлексы. Атаки блондина с лёгкостью проходили защиту. Боль пришла не сразу, но пришла, вспыхнув тупым адским пламенем.
Алексис Сорра преследовал хищником. Поединок не продлился и минуты, но он знал, кто победил. Однако ромейнец поражал всё сильнее и сильнее. Мальчишка ушёл в глухую оборону, непрерывно отступая, блокируя, пытаясь сдержать напор, пропустил несколько сильных ударов. Сорра не давал передышки – избивал без жалости, используя преимущества, чтобы скрыть царапающий страх. Он не падает... он не падает... легче пёрышка, невесомее пуха... но он не падает! Проклятье.
<i>Рост... скорость и время... Время...</i>
Роман с трудом мог ориентироваться, но в сознание криком Гайто Равана долбила отчётливая мысль: «Время, Роман, используй «обмен времени». Граф совершил короткий пас, сложил пальцы, концентрируя энергию, создавая вокруг себя сжатое невидимое поле. <i>Замедление.</i>
Учитель часами заставлял отрабатывать приём, объясняя, что уникальная способность Романа не раз спасёт ему жизнь. Надо же – пригодилось. Движения блондина сделались вялыми и заторможенными. Артани не менял время, он менял восприятие времени – своё и чужое.
Со стороны наблюдающих драку раздался дружный вскрик изумления. Итаниец по неизвестной причине замедлился, а темноволосый смуглый малыш превратился в стремительного невидимку. Он внезапно исчез и возник из пустоты перед лицом ошарашенного Сорры; итаниец успел прикрыть голову, и ромейнец с силой вогнал кулак в беззащитный открывшийся пресс, крутанул запястьем, пробивая мышцы костяшками, бросая в парализующую воздух агонию.
Происходящее выглядело чудом. Итаниец нелепо согнулся в воздухе, со стороны напоминая сломанную куклу, и на секунду обмяк, с невероятной мощью отброшенный назад. Как невысокий и не самый крепкий с виду ромейнец сумел отшвырнуть превосходящего противника – оставалось загадкой. Скорчившись, Алексис прокатился по мостовой. Встал на четвереньки, пытаясь продышаться. Сплюнул кровь. От удара зубы прокусили губу, но «ромейнский пастушок» не дал опомниться. Молниеносно атаковал, закрепляя преимущество скоростью, желая отвесить и за пастушка, и за навозную муху...
Однако не на того напал. Итаниец не позволил себе прохлаждаться и встретил «гостя» подкованным сапогом. Роман, играючи, отбил и... рухнул на землю, сбитый обманной подсечкой второй ноги. Но досадовать на собственную дурость было некогда.
– Лови подарочек! – ухмыльнулся итаниец. Чужие ноги описали воздушную дугу, и пятка шустро перекатившегося насмешника пружиной обрушилась на грудь. Артани скрестил запястья, принимая удар. Удержал и крякнул, сбивая наземь и одномоментно откатываясь в сторону. Итаниец коротко взвыл от боли.
– Сам лови! Чё молчишь, поймал?
Губы против воли расползлись в улыбке. Запястья ди Валя, защищённые металлическими наручами, не раз выручали в бою. Воспользовавшись заминкой, граф прыгнул сверху, но рухнувший итаниец, стирая зубы, встретил не в меру «прыткого» угощением с локтя в ухо и добавил коленом «прощай почка». А в следующий миг провёл захват, пытаясь задавить массой или взять на болевой.
– Куда собрался, тварёнок?
– На твои похороны, собака!
Ромейнец вертелся ужом, умудрившись выскользнуть из железной хватки Сорры и отбиться, вновь оказавшись на ногах. Алексис, стервенея от досады, начинал тащиться от противника. Смелый ублюдок. Продержаться против него две минуты... талантливый пацан.
Талантливый пацан упорно рвался его уделать. Противники снова схлестнулись, обмениваясь серией стремительных, бешеных ударов. Роману пришлось пожалеть о своём решении «не пачкать клинок». Казалось, редкие убийственные атаки графа не причиняют блондину вреда. В какой-то момент Роман испытал паскудное ощущение, что дерётся с каменной стеной. Только кровь, которой периодично харкал противник, позволяла думать, что итанийцу далеко не фиолетово.
Соперники разлетелись в разные стороны. Встали напротив, восстанавливая дыхание, рассматривая друг друга с отчаянной, мутной ненавистью драки. Короткая стычка, длящаяся вечность, не заняла больше пары минут, но позволила им реально оценить возможности.
