— Ничуточки, — осклабился Рерих. — Сколько вы хотели бы выручить за свой участок?
— Я, вообще-то, не знаю. Надо с мужем посоветоваться, он решит. Но мы не продаем.
— Давайте поторгуемся, — дипломатично предложил Володя, доставая сигареты.
Я скромненько стоял рядом. В прошлый визит Рерих представил меня исполнительным директором фирмы, а на такой должности подобало не высовываться, что меня вполне устраивало.
Вступать в торг хозяйка желанием не горела. Сразу стала отнекиваться. Видно было, что более всего ей хочется отвязаться от прилипчивого просителя. Налет на огород, совершенный неизвестными вандалами под покровом ночи, не сделал ее уступчивее. Даже несмотря на то, что называемая покупателем сумма неуклонно ползла вверх, хозяйка отказывалась наотрез. Огорченный ее дурным упрямством, Рерих занервничал.
— Что вам здесь, медом намазано? — мысль о лежащем под грядками золоте изрядно прогревала ему кукушку.
— Да, намазано, — подбоченилась владелица земли. — У нас туточки свои интересы!
Торг перешел в перепалку.
— Сколько стоят ваши интересы? — слово это взвинтило Рериха. — Я их оплачу!
— Да хучь всю меня золотом осыпь, земля непродажная!
При упоминании о золоте у Володи едва не случилась истерика. Лицо его перекосилось в беспомощной гримасе.
— Пятнадцать тысяч! — прокричал он. Хохлушка перепугалась.
— Двадцать. Двадцать пять. Тридцать. Что же вы со мной делаете, Оксана Андреевна! — завопил Рерих.
Женщина заморгала.
— Витя, ходи ж быстрее сюда!
Тоскливо поджимая в ботинках пальцы от этой душераздирающей сцены, я покрылся потом.
— Пятьдесят тысяч. ПЯТЬДЕСЯТ!
Появившийся на зов жены Виктор застал ее втянувшей голову в плечи, коммерсанта, в исступлении скачущего перед ней и производящего впечатление психа.
— Че вы тут голосите? — поспешил на помощь хозяин.
— Предлагаю ей хорошие деньги, а она не берет, — пожаловался Володя, находящийся на грани нервного срыва. Сокровище, до которого было рукой подать, вопреки ожиданиям доступнее не становилось. Это и бесило.
— Вы насчет дома? — спросил Виктор.
— Его самого, — кивнул Рерих, хотя домом не интересовался. — Вы обещали подумать в прошлый раз.
Женщина почувствовала поддержку и опять приняла бойцовский вид.
— Мы посоветовались, — спокойно сообщил Виктор.
Рерих заметно напрягся, весь превратившись в слух.
— Решили не продавать.
— Ну как же так?! — Володя чуть не заплакал. — Я вам предлагаю солидные бабки. Вы слышали: пятьдесят тысяч долларов.
Хозяин отрицательно покачал головой. Такой ответ подействовал на Рериха, как красная тряпка на быка. Он принялся истошно вздувать цену, словно яростью можно было чего-то добиться.
Горлом взять новороссийских мигрантов не удалось.
— Не в деньгах дело, — пояснил хозяин, когда Володя выдохся и пожух. — Мы не хотим продавать дом, а то вообще все потеряем. Времена щас жестокие, сами знаете. Денег можно в два счета лишиться и головы в придачу. А это хоть хибарка, а все ж своя. Да и куда мы из дома поедем?
— Даю трехкомнатную в центре и двадцать тысяч доплаты, — предложил Рерих.
— Этот участок, кстати, не из дешевых, — намекнул хозяин.
— Коттедж в Озерках и тридцать тысяч! — выкрикнул Володя.
— Да шо вы так в наш дом вцепились, як клещ какой? — изумилась Оксана Андреевна.
Провокационный вопрос напрочь свинтил Рериха с катушек. Едва не дошло до драки.
— Вот, значит, как! Пусть тогда ребята с ними разбираются.
— Я не считаю это хорошей идеей, — заметил я. Володя обиженно засопел и потер ладонью глаза.
Уже который раз я играл при нем роль няньки. Делом это было нелегким. Коммерсант вел себя будто капризный ребенок, недосягаемость сокровища сводила его с ума. В машине Рерих заплакал, а по прибытии домой начал грозиться и строить далеко идущие планы с использованием меченосцев.
