Джордж потянулся за свечой.
—- Убери огонь! —закричал Роджер.— Убери его прочь!
Над их головами работали полицейские, факельщики, группа ремонтников от ближайшего подрядчика. Люди разбирали обломки кирпича, бетона, балки, работая руками или небольшими лопатами. Среди них был и Уотлесбери, в его обычно спокойных глазах был страх.
Где-то неподалеку раздался женский крик:
— Ну что они тянут резину, ведь люди погребены заживо!
Уотлесбери знал, что так это и было. Двое полицейских и один журналист были засыпаны и находились где-то в верхней части этой груды. Команда спасателей должна была с величайшей осторожностью снимать каждый кирпич и каждый кусок бетона, чтобы не причинить вреда засыпанным людям.
Уотлесбери не знал, что случилось с Роджером и мальчишкой.
Надо было спешить, но поспешность в поисках могла принести засыпанным людям еще больший вред. Спасательная команда делала все, что могла.
Рядом стояли доктор и медицинские сестры, поблизости находилась и машина «скорой помощи», работа требовала много времени, а его как раз катастрофически не хватало.
А неподалеку от места, где шли поиски, оба сынишки Веста, сидя в кино, надрывали бока от смеха над ужимками знаменитого американского клоуна, в то время как Жанет размышляла, сможет ли она вынести до конца всю эту чепуху, а также о том, придет ли сегодня Роджер домой пораньше и нашел ли он ту исчезнувшую женщину.
Было совершенно темно. Паренек сидел рядом с Роджером, прислонившись спиной к стене, а Роджер расположился ближе к Дафни Моллоу.
Он слышал дыхание мальчишки, но не слышал, дышит ли Дафни. И не мог ничего предпринять.
Хотя они привыкли уже к зловонию метилового спирта, Роджер все еще не решался зажечь огонь. Если б возник пожар, у них не осталось бы никакой надежды на спасение.
Роджер размышлял.
Ему хотелось увидеть Питербая именно сейчас, ему очень нужно было с ним встретиться. Питербай казался единственным человеком, с помощью которого можно было бы выйти на Джина. Нужно доказать, что Джин совершил эти два или три убийства. Но Джин пока оставался в стороне, а вина за преступления падала на Моллоу, которого ждала смертная казнь.
А сейчас самое главное — Питербай; каждая потерянная минута увеличивает шансы Джина избежать возмездия. Да, может получиться очень плохо, если он не сумеет дать знать людям снаружи.
Шума работы он не слышал: это доказывало только, как медленно и с какими предосторожностями они продвигаются.
Мальчишка задремал, это было хорошо.
Роджер и сам чувствовал, как его охватывает оцепенение: тяжелый запах, недостаток воздуха и усталость делали свое дело.
А время было так дорого, так много нужно успеть, а Джин с каждой минутой, возможно, удаляется все дальше и дальше.
Сейчас на поверхности стемнело, и площадка была освещена фарами автомобилей и двумя переносными прожекторами. Большая часть камней была уже убрана с фундамента.
Уотлесбери наблюдал, как трое людей с большой осторожностью собирают мелкие обломки.
Свет упал на руку и ногу засыпанного человека. Сейчас невозможно было определить, кто это.
Еще один мертвый лежал рядом на носилках.
Подъехал автомобиль, послышался голос Чэтуорта. Ему односложно отвечала женщина, затем послышались шаги, и мальчишеский голос спросил:
— Это ведь не папа... а, мам? Правда, это не он?
Другой ребенок закричал:
— Нет, нет! Это не он!
Жанет Вест проговорила очень спокойным голосом:
— Подойдите и стойте со мной, мальчики. Мы ничего здесь не можем сделать.
— Идите, ребята,— сказал им Чэтуорт.
— О боже! — сказал Мартин Вест и вместо того, чтобы вернуться к матери, двинулся вперед.— Я должен пойти посмотреть.
— Скоуп! — крикнула Жанет Вест,- Иди сюда!
