— Слушаю, сэр. Коротенькая записка.
«Сис, сладенькая, я хочу, чтобы ты это сохранила для меня. Никому не говори, что ты их получила, не отдавай их проявлять, просто спрячь в темное прохладное место до моего возвращения. Береги их, как собственную жизнь. Это принесет нам обоим деньги. Если, конечно, тебя интересуют такие прозаические вещи. Твой Джим».
— Прочитать еще раз, сэр? — спросил Мак.
XVIII
Изменение
На следующее утро Роджер быстрым шагом вышел из дома, посмотрел, что почта уже вынута из ящика, и только тогда направился на кухню. Мальчиков не было видно, но до него долетело приятное шипение, сопровождающееся не менее приятным запахом жарящегося бекона. Кухонный стол был частично накрыт: лежало несколько явно просмотренных газет, небрежно сложенных поверх тарелочки с мармеладом. Нагнув голову к плечу, Роджер взвесил утренние приготовления, подмигнул и уже после этого вошел в кухню, где Джанет готовила завтрак. Ее волосы были спрятаны под тоненькой косынкой, вокруг талии поверх старого шерстяного жакета повязан сверкающий белизной фартук.
Роджер подкрался сзади, обвил жену обеими руками и крепко стиснул.
— Ох, не дури! Ты же напугал меня! И когда только ты перестанешь проделывать свои штучки именно в тот момент, когда сковородка полна растопленного жира? Когда-нибудь я обожгусь, и ты же первый об этом пожалеешь!
Он поцеловал ее в щеку:
— Да, дорогая!
— Что-то ты сегодня больно ласков, — с подозрением заметила Джанет. — Тебе что-то надо?
— Да, чем скорее я удалюсь из этого заведения, тем лучше, — печально объявил Роджер, — чувствую, сегодня я тут не в фаворе. А хотел бы видеть этих сорванцов. Стол наполовину накрыт, газеты выпачканы мармеладом и…
— Иной раз они совершенно невыносимы, — пожаловалась Джанет, — может быть, ты воображаешь, что они хоть сколько-то стараются, учитывая, что мы только вчера приехали? Ничего подобного! Конечно, при желании они умеют превосходно хозяйничать, но с тех пор, как у них появились эти проклятые велосипеды, с ними нет никакого сладу. С утра до вечера они где-то носятся. Они…
В заднем саду задребезжал звонок, сопровождаемый шуршанием шин по узенькой неровной дорожке, ведущей к черному ходу. Звякнули велосипеды, прислоненные к стене. В кухню ворвались мальчики. Ричард несся впереди Мартина. У них были такие счастливые возбужденные лица, что ни у Роджера, ни у Джанет не хватило духу оборвать их нотацией.
— Пап, ты никогда бы не поверил, — зачастил Ричард. — Мы только что услыхали… Мы доехали до трактира Мики Робертсона. Миссис Робертсон не сердится, если мы…
— Эй, малыш, кто же так рассказывает? Зачем тратить понапрасну столько времени? — насмешливо вмешался Скуппи. Его послушать, так подумаешь, что ему не 11, а все 18 лет. — Они вчера чуть было снова не убили принца Азира, пап.
Сосиски подпрыгивали на сковородке, но Джанет с вилкой наготове забыла о них и думать. Жир злобно шипел, но ей было не до него.
— Ты в этом уверен? — медленно спросил Роджер.
— О да, уверен, — заторопился Ричард. — Мы слышали по радио. Миссис Робертсон не сердится, если мы приезжаем послушать.
Последнее было произнесено с мстительным взглядом в сторону Скуппи.
— На концерте, — подхватил Скуппи, — около какого-то «Опера-хаус».
— Париж, — пояснил Роджер, — Франция…
Жир начал так бесстыдно выплескиваться из сковородки, что Джанет вынуждена была заняться сосисками. Но сначала она глянула на Роджера.
— Как это произошло? — расспрашивал тот.
— Стреляли, — выдохнул Ричард.
— Покушение на убийство, — важно пояснил Скуппи.
— Кто-нибудь ранен?
— Да, одного человека чуть не убили. Думают, он не выживет. Генерал Фузал или что-то в этом роде. Фу-фу…
— Фузал! — У Роджера сжалось сердце.
— Правильно! — обрадовался Скуппи. — Ему попали в голову. Принц не ранен. Но, па, разве он не храбрец? Он настоял, чтобы концерт продолжался, как если бы ничего не произошло, не допустил паники. Вот это я называю настоящим геройством!
