Не возьмешься, Асаш? Не знаю, как там обучают чекеров, но уж больно проглядывает в твоем фехтовании даккитская школа! А? Меч у тебя деревянный за спиной, наверное, от сутулости сберегаешься? Найди палку да наставь синяков мальчишкам, все будет польза!
– Даккитская школа имеется, несомненно, имеется, – проворчал Волуптас. – Хотя, признаюсь, только проблесками. Ну это всегда так, если мечник опытный, он не следует канону. Он поет. Танцует. Так что танцуй, хотя напрягаться особо тебе не приходилось.
– Подожди, – не понял Ингис. – А когда мы с наколдованным войском спускались с холма и рубились со свеями, мы не напрягались?
– Нет, дорогой мой, – печально усмехнулся Волуптас. – Поймешь со временем. Все напрягались. Все, кроме тебя, меня и Вискеры. И вот кроме этой девчонки, что играет на своем луке, словно пастушок на дудочке. Так что же делать-то, демоны меня раздери?
– На восток надо идти, – вдруг сказала Вискера. – К Обстинару и Тимору. И лучше, к Обстинару. Деток оттуда мало, но по их рассказам – северяне там уже прокатились. Значит, забыть о добыче и двигаться на запад. Пристраивать будущих воинов.
– К кому пристраивать? – вытаращил глаза Волуптас.
– К кому-нибудь, – решительно заявила Вискера. – Ты что, не понимаешь? Это же готовая дружина! Пять лет повозись с ними, и не будет у тебя более верной стражи. Неужели нет на севере Ардууса умных королей или, как их теперь, герцогов?
– Найдешь их теперь, герцогов, – проворчал Волуптас. – Попрятались по щелям, наверное!
Игнис поднялся и пошел к Ирис. Она уже закончила с мальчишками, отпустила их шумной оравой возиться в пыли и теперь осторожно выдергивала из мишени стрелы.
– Тебе ведь немногим больше, чем этим мальцам, – сказал Игнис, подходя.
– Мне двадцать, – ответила она и посмотрела на Игниса темными глазами. – Тебе двадцать или двадцать два. Даже если по глазам кто-то и дает тебе тридцать.
– По твоим глазам тебе все сорок, – усмехнулся Игнис. – А внешне никак не выходит двадцать. Семнадцать, а то и поменьше.
– Порода такая, – пожала плечами Ирис.
– Откуда знаешь атерский? – спросил Игнис.
– Оттуда же, откуда каламский, лигуррский, араманский, – ответила девчонка. – С какими рабами сидела в одной клетке, такой язык и запоминала.
– У тебя хорошая память, – заметил Игнис.
– Не жалуюсь, – ответила она.
– Покажи лук, – попросил Игнис. – Пока не сняла тетиву.
Ирис стояла напротив него хрупкая, тонкая, но почему-то никак не беззащитная. Не казалась она беззащитной, даже когда оплакивала своего друга.
– Зачем тебе? – она смотрела ему в глаза. – У тебя неплохой самострел. Или ты умеешь держать лук?
– Держать или выпускать из него стрелы? – спросил Игнис. – Я, конечно, не смогу состязаться с тобой.
– И не нужно, бесполезно, – быстро сказала она.
– Но я могу поинтересоваться твоим оружием? – спросил Игнис. – Или восхититься тобой?
– Вот, – она кивнула на оставшуюся у костра Вискеру. – Восхищайся ею. Она достойна восхищения. Я никогда не видела таких воинов. Даже с учетом того, что и ты, и Волуптас – очень неплохи.
– И все-таки? – прищурился Игнис.
– Покажи сначала свой меч, – попросила Ирис.
– Вот, – Игнис вытащил из ножен тот меч, которым сражался последние дни.
– Нет, – покачала головой Ирис. – Тот, что за спиной.
– Ах, это, – Игнис улыбнулся и сбросил с плеч лямки, которыми закрепил меч. – Смотри.
Она распустила волосы, прихватила их лентой заново, затянула как следует, засучила рукава и только после этого осторожно взяла из рук Игниса меч Бетулы. Погладила рукоять, ножны, понюхала, лизнула и медленно – медленно потянула меч наружу. И с каждым пальцем, на который она вытягивала меч, ее глаза расширялись.
– Не может быть, – прошептала она так тихо, что Игнису пришлось наклониться. – Этого не может быть.
– Чего не может быть? – переспросил он. – Того, что есть?
– Он не вырезан, – прошептала она. – Он выращен! Это же… это же горный можжевельник. Он не бывает толще полутора пальцев, а тут… И ножны из коры вяза. И эта рукоять! Откуда он у тебя?
– Мне его подарила одна девушка, – после паузы проговорил Игнис. – Чтобы я им сражался.
– Почему же ты не сражаешься им? – сдвинула брови Ирис.
– Берегу, – пожал плечами Игнис. – Жалею. Может быть, жду, когда начнется та война, где ему будет место.
– Так не бывает, – тихо и счастливо засмеялась она и прижалась к деревянному клинку щекой. – Ты даже не знаешь, какой ты счастливчик! Как бы я
