королевство Нанба решило подмять под себя Даккиту, или королевство Атера, или королевство Талхо… Нет, там мало подданных. Лаэта?
– Эх, девка! – сплюнул в пыль Хаустус и тронул с места подводу. – А то, что храмовники в белых балахонах строем командовали, не удивило? Где стяги? Где вельможные мастера? Где трубы и барабаны? Хотя нет, барабаны и трубы были. Но за спинами. Потому как Даккита открылась перед паразитами сама. Как речная ракушка на берегу на жаре…
– Что ты хочешь сказать? – напряглась Эсокса.
– То, что я хочу сказать, ты и сама видела, – буркнул Хаустус. – Осталось только понять.
– Так куда направимся? – повторила вопрос Эсоксы Кама, оглянувшись. Телега катила не быстро, но даже лети она вслед за лучшими рысаками, ночь уже настигала ее.
– Не знаю, – признался Хаустус. – Хотя знаю. Я, к примеру, направляюсь к концу своей жизни. На двух мулах и с кипой гнилых кож. Неплохое завершение, не так ли? А уж вы… Как повезет.
– Представь, что тебе на сто лет меньше? – прищурилась Кама.
– На сто лет? – нахмурился Хаустус. – Я, конечно, угодник-то не из лучших. Но сто маловато. Сто лет назад я уже за семьдесят перешагнул. Нет, сто пятьдесят давай.
– Ты и давай, – скривила губы Эсокса.
– Значит, сто пятьдесят, – мечтательно почесал лысину старик и подмигнул спутницам. – Мне чуть за двадцать. Мозгов нет. В штанах тесно. В груди ветер. В ногах дурь. В глазах туман. И что вы хотели у меня узнать? Кто ж у придурка советов спрашивает?
– А если не двадцать, а лет сорок? – настаивала Кама.
– Сорок, хороший возраст, – кивнул Хаустус и тут же стал серьезным. – Когда не знаешь, куда направиться, спроси себя, откуда хочешь выбраться. Не знаешь, что делать, подумай, чего делать не стоит. Не знаешь, как жить…
– Сдохни, – зло подсказала Эсокса.
– Не живи, – поправил ее Хаустус. – Прежде чем думать, куда направляться, давайте-ка прикинем, куда мы попасть не хотим.
– В Даккиту, – прошептала Кама, и Эсокса согласно кивнула.
– Да, – задумчиво причмокнул Хаустус. – Туда нам направляться не резон. В Эрсет есть вообще место, где мы могли бы укрыться?
– Как долго? – спросила Эсокса.
– Вопрос отменяется, – проскрипел Хаустус. – Куда тогда двигать? Что делать умеете, девчонки?
– Убивать, – прошептала Кама.
– Убивать, – согласилась Эсокса.
– О как! – крякнул старик. – И много за плечами трупов-то уже?
– Один пока, – скрипнула зубами Эсокса.
– Много, – чуть слышно ответила Кама.
Старик обернулся, долго смотрел то на одну, то на другую, хотя мрак уже начинал скрадывать лица его подопечных.
– Вот что, – наконец заговорил он негромко, но складно и умно. – С таким умением вы без работы не останетесь, но ведь и работа не так, чтобы очень. Редко когда под крышей, для здоровья – опасно, расход на инструмент большой. Даже не знаю. Ладно. На ходу плохо думается. Через лигу встанем на стоянку на краю оврага, тогда можно будет и в голове покопаться насчет работы. Хотя дорога важнее. Ночь будет светлой, но за овраг ночью не пойдем, на той стороне только днем дорога либо с охраной, твари наведываются с равнины Муам. Тут же раньше почти как в Сухоте было. Говорили, что белые тут подчистили все, но я не шибко верю. За Кармой на юг до Лаэты сплошная пакость на полторы тысячи лиг. До самого озера Зумви. Или до моря Зумви, как говорят лаэты. Ничего хорошего, кроме Иалпиргаха, да и того лучше бы не видеть, не знать о нем. Конечно, и в Эрсетлатари можно найти уголок, где тебя никто не найдет, и сгнить в этом уголке. А вот чтобы дышать… Уходить отсюда надо. Тут, пока поганая кровь не выйдет да не высохнет, дышать нечем будет. Поэтому слушайте да советуйте. На юг нельзя.
– Почему? – не поняла Кама.
– Далеко, – начал перечислять старик. – Я не дойду, помру, конечно. Но и без того трудно. Перевал Бабалон, горы Хургас – это ж считай, что уже и не Эрсет. За три тысячи лиг… Да и по дороге столько дряни развелось. Не дойдем. Да и куда дальше? В пустыню, в сухую степь, к дикарям?
– На север? – бросила Эсокса.
– На севере Бланс, – задумался старик. – Теперь-то, если забыть о моих глупых стариковских планах, надо признать, что раз уж в Даккиту пришли белые храмовники, то и ворота Бланс они без внимания не оставят. А вот северо-восток… Очень опасно. Северная Лаэта – рабская вотчина. Да и дорожка до нее непроста. Рудные огненные горы или глухая тайга. Но главное – после. Антские угодья за горами. Они и сами не добрые дядюшки, но страшнее всего их зима. В морозы деревья трескаются в их лесах от холодов. Не выйдет.
– И что же тогда? – Эсокса с сомнением пошевелила верхнюю из грубых кож. – Куда теперь? На восток? До восточного океана, чтобы утопиться в нем? Тоже далеко. Так далеко, что легче утопиться в первом же болоте.
