— Ну, так помогай вам бог в заботах ваших. Заходите, кагорчиком попользую. Знатный кагорчик у нас в этот раз. А то на службе совсем не бываете.
— Заботы одолевают, — сказал вслед уходящему священнику Илья Петрович. — Не поможет нам бог в заботах наших. На бога уповать — результата не видать. Хороший у нас настоятель. Строгий. Занудливый, но в меру. Главное, понимает, что для церкви лучше верующий, не ходящий в храм, чем неверующий, в храме со свечкой стоящий. Жаль только, что зашоренный, как и все священники. Жаль, что зашоренный, но хорошо, что не слепой. Софья Ивановна!
Из толпы зимней бабочкой выпорхнула Софья Ивановна.
— У вас телевидение было?
— Да, Илья Петрович.
— Ну и как?
— Злятся. Репортер сказал, что снимать пустые койки и палатки не будет. Неинтересно.
— Видели? — усмехнулся Грядищев. — Неинтересно! Им трупы подавай. Кровь. Скандалы! Ну, уж извините. Чего нет, того нет!
— А как же, — Владлен прокашлялся. — У меня есть информация, что представитель МЧС выпал из вертолета?
— Выпал? — Илья Петрович расхохотался. — Ничего подобного. Спрыгнул! Метров с пяти. Служебное рвение. Излишнее служебное рвение. Тоже думал, что у нас тут проблемы. Мы за ним в бинокль наблюдали. Кажется, даже ногу повредил. Нога не голова, заживет, и не заметишь. Главное, чтобы человеком хорошим остался в памяти потомков. А вот и аттракционы!
Илья Петрович остановился у карусели и довольно засунул руки за ремень. Весело визжали детишки. Сновали замученные, но счастливые курсанты в белых халатах с молодыми девчонками, от которых приятно пахло ванилью и шоколадом. Откуда-то сбоку тянуло запахом шашлыка и ароматом каких-то чудесных азиатских яств. Танцевали цыгане с побитым молью или кнутом медведем. Врезались в толпу остервенелые затейники. Все шло своим чередом. Как счастливый режиссер массовых представлений, которому доверили морочить голову большому количеству людей и при этом щедро профинансировали, Илья Петрович отдавал незаметные и внешне бессмысленные указания, и праздник продолжался, рос, разрастался и под влиянием горячительных напитков, заразительного веселья и контраста с суровой реальностью постепенно превращался в чудный карнавал и разрешенное всеобщее легкое помешательство. И вот, когда энергия веселящейся толпы накопилась и достигла апогея, грозя плеснуть беспределом, когда загудели конденсаторы тысяч душ и пошли вразнос моторы тысяч сердец, когда набухли шаровые молнии грозящего разряда, Илья Петрович шевельнул плечом, взял за одну клешню Гусева, за другую Семенова и рванулся сквозь толпу! Гусев схватил за руку Владлена, Семенов — Василия Николаевича, те, повинуясь гипнотическому зову далеких языческих предков, еще кого-то, и вот поползла, полетела через толпу, скручиваясь спиралью, диковинная двойная змея, замыкая в единый проводник, разряжая и успокаивая наполненную первобытным экстазом сумятицу человеческих тел.
— Вы шаман! Точно шаман! — задыхаясь, прохрипел слюнявыми губами Владлен на ухо Грядищеву. — Вас! Вас туда надо! Вас надолго хватит! Только вы там выживете! Я что? Я пыль, грязь! Там все, как вы, но… — и безвольно заткнулся, снова почувствовав себя кроликом.
— Не время, Владлен, — улыбнулся Илья Петрович. — Сила придет, когда мерзость себя растратит, даже если тратит себя она не попусту. А вот и наши гражданские добровольцы — «серафимы».
Через толпу теле и радиокорреспондентов и представителей печатного слова, окруживших Илью Петровича плотным кольцом, наконец, пробрались Федоткин и Вангер.
— На самом деле пора, — сказал Федоткин.
— Если быть точнее, пора на самом деле, — подтвердил Вангер.
— Ну, если пора, значит, пора, — согласился Грядищев, залез на хлипкие деревянные мостки, достал из ладони радиомикрофон и выдохнул. — Друзья мои!
Толпа стихла.
— Друзья мои! Некоторые астрономы тут говорят нам, что сегодня в наш зарождающийся городской праздник на наш город с неба упал метеорит. Правда ли это?
Толпа сдержано засмеялась.
— Случай, конечно, заурядный. Тысячи тонн метеоритного вещества ежегодно падают на планету, и пусть почти все сгорает в атмосфере, почему бы одному кусочку не долететь до нашего города?
Толпа засмеялась громче.
— Конечно! У нас минимизирована преступность. У нас вовремя зарплата и пенсия. У нас не умирают от СПИДа. Поезда у нас не сталкиваются и самолеты не падают. Несправедливо! Пусть хоть камень с неба!
Толпа раскатилась хохотом.
— Так был он или не был? Или это удачная или неудачная шутка? Или чей-то недобрый умысел? Убедимся в этом сами. За мной, друзья мои!
С этими словами Илья Петрович спрыгнул с трибуны, натянул на лицо маску Арлекина, схватил за руку Владлена и шагнул в зону. Захрустели под
