кто-нибудь какую-нибудь пакость на прощание сотворит. Погуляю лучше.
Гулялось недолго. Едва покинул пределы своего участка и не спеша пошел по тротуару, как услышал стук. По стеклу. Руками. Словно кто-то пытается привлечь мое внимание. Я остановился, обернулся к дому Кэролайн, той самой, что боялась депрессий. Да, это она и стучала. Стоя в эркере панорамного окна гостиной, одетая в какое-то короткое белое платье, она равномерно колотила ладонями по стеклу. И что ей от меня надо?
Я не спеша подошел к окну, посмотрел на нее. Понятно, что ей надо. Плоти и крови, и всего побольше. И можно без хлеба. И это совсем не депрессия, прозак не поможет.
С виду она была совсем целой, даже следы крови нигде не видны. Одета не в платье, а в светлую шелковую комбинацию до середины бедра, открывающую некрасиво оплывшие жиром колени. Она равномерно, как маятник, покачивалась взад и вперед, одновременно ударяя двумя ладонями по гудевшему стеклу. Лицо было тупо перекошенным, как у всех бродячих мертвецов, неподвижное и обвисшее, с отвалившейся нижней челюстью. Жили только глаза, злобные и алчные. И МЕРТВЫЕ.
Я начал поднимать винтовку, но спохватился… Если я сейчас в нее стрельну, то могут и не поверить, что она была мертвой. Очень уж вид у нее целый.
Я чуть отступил назад, достал из кармана мобильный и набрал телефон Тома. Ответил он сразу же.
— Том. Можешь подойти к дому Кэролайн? Которая напротив?
— Что-то случилось? — спросил он.
— Случилось. Приходи, пожалуйста.
Он отключился, а я продолжал разглядывать мертвую Кэролайн. Странно, такое ощущение, что она умерла у себя в постели. Ни капли она не похожа на тех мертвяков, искусанных и окровавленных, что я видел до настоящего времени. Она продолжала раскачиваться, стекло продолжало гудеть под ударами.
Я услышал, как хлопнула дверь, затем по асфальту застучали шаги. Я обернулся. Том, как всегда со своей рычажной винтовкой. Он бежал ко мне, держа ее на сгибе руки. Остановившись рядом, спросил:
— Что это с ней?
— Мертвая.
— Да ну? — удивился он, пригляделся, посветив фонарем, и сказал: — А ведь верно. Мертвая. Почему не застрелил?
— Честно? — усмехнулся я. — Боялся, что не поверит никто, очень уж вид у нее аккуратный. Скажут, что злодей русский свел счеты с соседкой — милой, одинокой, склонной к депрессиям женщиной. Исключительно из внутренней порочности, усилившейся от дефицита водки.
— Могу и я. — пожал плечами Том, поднимая ствол винтовки.
— Давай ты.
Раскатисто треснул одиночный выстрел. В стекле появилась круглая дырочка, а тело исчезло в темноте комнаты, отброшенное ударом пули.
— Что дальше будем делать? — спросил Том.
— Понятия не имею. — пожал я плечами. — Если делать все как положено, то нужно войти в дом и посмотреть, не загулял ли у нее там кто-то еще? Да и на нее я бы глянул, не пойму, от чего она умерла.
— Ну, тогда пошли. Пока Бирман на собрании. Он там выступать собирался.
— А ты почему не там? — удивился я попутно.
— Они все равно ничего толком решить не смогут. — после этих слов он как-то особенно презрительно хмыкнул. — Сначала определят, что нужно ополчение, а потом разойдутся по домам, когда выяснят, что ополчение тоже нужно снабжать.
— И ты заметил? — с ехидством спросил я, сменив винтовку на пистолет и примериваясь ногой к двери.
— Трудно не заметить. — усмехнулся Том. — Давай.
Я с шагом ударил подошвой в дверь возле самой ручки. Полотно треснуло и подалось, но не открылось. Я ударил второй раз. На этот раз дверь распахнулась, а я отскочил назад, целясь в темный проем. Том тоже поднял ствол. Но оттуда никто на нас не бросился.
Я сделал пару шагов вперед, остановился у входной двери и зашарил левой рукой по стене в поисках выключателя. Нащупал ребристую клавишу, щелкнул ей. Свет залил все пространство объединенной гостиной, столовой и кухни, словно обнажив лежащее на спине с раскинутыми руками тело Кэролайн. Шелковая комбинация при падении задралась, показав бледные жирные бедра и живот и неуместное на этом фоне красное кружевное белье.
— Том, держи лестницу и дверь в уборную на прицеле, а я здесь осмотрюсь. — попросил я.
— Давай, без проблем. — кивнул он.
Одно только место от меня скрыто — то, что за барной стойкой. А у меня уже рефлекс начинает проявляться — не люблю не просматриваемых зон. Пугают они меня. Это я выгляжу спокойным и уверенным в себе, а внутри все трясется, когда дело до мертвяков доходит. Боюсь я их. Так боюсь, что в желудке лед образуется, а колени мелко трясутся. После каждого такого контакта хочется в стельку напиться. А я еще и ста капель не выпил с тех пор, как все началось. А уже пора, давно пора, нервы то не из проволоки.
Сначала за стойку заглянул пистолет, я уже за ним следом. Но там ничего и никого не было. Вообще в доме была чистота и порядок, только один стул опрокинут. Как-то не вяжется с трупом на полу. Не знаю почему, но не вяжется, и все тут.
Я подошел к лежащей Кэролайн, оглядел ее быстро. Немолодая некрасивая женщина, умершая таким дурацким образом. Дыра во лбу, кровавые брызги на полу. Но крови мало, это уже вторая смерть. А почему она в первый раз умерла?
С трудом преодолевая отвращение и радуясь, что на руках перчатки, схватил ее за запястье и перевернул на живот. Ее колени глухо бухнулись в пол, тело обмякло, но никаких повреждений я не заметил. Понятно, что никто ее не кусал.
— Пошли, осмотрим дом? — вопросительно-утвердительно сказал я.
— Пошли. — кивнул Том, тоже сменив винтовку на револьвер.
Медленно поднялись по лестнице, осмотрели второй этаж, но никого не нашли. А причина смерти нашлась сразу, при осмотре спальни. Кэролайн умерла во сне. А уснула от десятка упаковок снотворного. Вот так… ни записки, ни послания. Видать, и вправду депрессия. А я смеялся. Тьфу, дурак блин. А с чего ей счастливой то быть было? Она же всегда одна была, сколько я ее помнил, а теперь, когда мир в помойку съезжает со страшной скоростью, кому она вообще становится нужна? Ее бы столкнули на обочину спасающиеся и забыли бы про нее через минуту. Вот она и ушла… послав всех куда подальше. А про то, что после смерти встанет, она и не ведала. Жалко ее, если честно.
Мы спустились на первый этаж, затем вышли на крыльцо.
— И что делать будем? — спросил я. — Так и оставим труп в доме?
— Не знаю. — растерялся Том. — Я как-то и не думал пока, куда девать трупы из нашего поселка. Не было тут никогда трупов. И девать их самим нельзя было, следовало звонить девять-один-один и ждать коронера. По идее надо бы сжечь, как мне кажется. Все же эпидемия…
— Черт его знает. — покачал я головой. — Вы тут главные, вы и решайте. Или посоветуйся с Тиллманом. Надо похоронную команду организовывать, но я в ней не участвую. Я вообще завтра вас покидаю.
— Покидаешь? — удивился Том. — Почему?
— Потому что все это… — я обвел рукой вокруг себя. — … обречено на гибель. Они не соберутся в единое сообщество, половина попытается прикрыться второй половиной, и в результате все закончится склокой и дракой. Не хочу в этом участвовать. С утра я уеду.
— Далеко?
— Нет, пока недалеко. Но там шансы будут намного выше. К тому же я сам хочу принимать решения относительно своего выживания, а не слушать целое собрание ничего не понимающих в этом напуганных идиотов. Не хо-чу! — по слогам произнес последние слова я.
— Может быть ты и прав. — задумчиво сказал Том. — Но пока я не готов их бросить. Но все это может измениться в любой момент. Как мне тебя найти? Примешь старика?
— Приму. А найти… ты же знаешь трейлерный парк 'Наконечник стрелы'? Напротив него складская
