Ещё бы чуть-чуть, и…
Стиснув зубы, паладин вскинул меч, на ходу перестраиваясь под стойку медведя. Но Шамдан не стал развивать свой успех: увидев, что выпад не достиг цели, шеддит отпрыгнул назад, вновь очутившись на вершине каменного завала.
Чуть присев, Шамдан свысока посмотрел на своего противника — и врдуг перехватил глефу на манер копья, с силой метнув её в Эллинора! Паладин резко ударил вражеское оружие по наконечнику, отбивая в сторону. Закружившись от удара, глефа с шипением развернулась… Только феноменальная реакция спасла Эллинора от смерти. Он успел пригнуться, так что пылающее лезвие лишь срезало клок волос с его затылка.
Мгновение — и глефа уже вновь ложится в руку хозяина, притянутая силой воли. Паладин нахмурился: этот Шамдан — весьма серьёзный противник. А для полноценного поединка нет времени — не факт, что Антоний сумеет справиться сразу с двумя шеддитами. Эллинор невольно покосился на вход, откуда всё ещё слышался лязг клинков.
Конечно же, Баал Шамдан немедленно воспользовался заминкой противника. Эллинор отпрянул, лезвие глефы свистнуло у самой шеи, в лицо ударило багровое пламя. Попытка метнуть клинок в противника успеха не имела — шеддит без особых усилий отбил его вторым лезвием, после чего вновь отступил в облюбованный угол.
— Если вдруг выживешь после схватки, — Эллинор вздрогнул от неожиданности, когда в зале вновь зазвучал спокойный голос Шамдана, — потренируй удары, нацеленные в голову. Они самые эффективные. Паладины, как и шеддиты, с лёгкостью залечат большинство ран. Наиболее сильные какое-то время живут даже с пробитым сердцем. Но любое успешное попадание в голову смертельно.
Паладин пропустил тираду Шамдана мимо ушей, прикидывая, как бы поскорее закончить поединок. Наконец, Эллинор решил рискнуть, прибегнув к силам Хаоса. Отпрыгнув назад, паладин с силой метнул свой меч в шеддита, одновременно выхватывая второй из-за спины. Адамантовое лезвие тускло блеснуло фиолетовым. Шамдан, крутанув глефу, с лёгкостью отбил пылающий меч в сторону. Эллинор же коротким магическим импульсом заморозил меч, метнув дымящийся от холода адамант. Шеддит, не чуя подвоха, перехватил летящий клинок ударом глефы. Короткая вспышка — щит Хаоса, окружавший Шамдана, с грохотом лопнул, разрядившись на собственного хозяина. Красное пламя слетело с наконечников, и, скользнув по древку, обожгло ладони шеддита. Отбитый адамантовый клинок отлетел в сторону, звякнув о гравий.
А в воздухе пыхнула извилистая красная молния. Обогнув Шамдана изящной дугой, она с треском оплела не ожидавшего ничего подобного шеддита. Шамдан захрипел, упав на колени. А Эллинор подхватил силой воли свой клинок (естественно, не адамантовый — колдовать на адамант может только самоубийца) и глефу, выроненную Шамданом. Теперь паладин стоял с мечом и глефой против безоружного Шамдана.
— Я сдаюсь, — прохрипел шеддит, снимая с себя шлем.
— Сдаётесь? Но ведь вы, шеддиты, обычно предпочитаете смерть плену? — Эллинор был сильно удивлён поведением своего врага.
— Не верь ему, — раздался усталый голос Маркуса Антония. Паладин, уже успевший расправиться со своими противниками, подошёл к Эллинору. — Прикончи его, пока этот мерзавец не опомнился.
Эллинор бросил на Маркуса изумлённый взгляд.
— Убить безоружного противника? Который к тому же сдаётся? Ты что же, решил следовать путём небезызвестного Каниса Эсквилла?
— Прости, — вздохнул Маркус. — Пожалуй, я действительно погорячился. Но после всего, что шеддиты учинили в Ариаде, я не склонен щадить никого из них!
— Так всё же, — Эллинор вновь обратился к поверженному противнику, — почему вы вдруг решили сдаться?
— Я не совсем обычный шеддит. Это вы подобрали мой медальон? Там, в тоннеле?
— Да, вот он, — Эллинор передал глефу Антонию и вытащил из кармана медальон алхимиков.
— А я-то думал, что он под завалом… Мой отец был главой Королевской Гильдии Алхимиков. Когда мне было двенадцать, его убили шеддиты. Я поклялся тогда отомстить Хаммону за смерть отца.
— Но ведь вы и сами теперь шеддит!
— Да, я сначала вступил в орден только чтобы прикрыть гильдию — ведь если знаешь планы врага, гораздо легче оборонятся. Но потом я встретил учителя шеддитов Абделя Рахмана — и тот показал мне, что такое настоящий шеддит. Хаммон и его прихвостни — не шеддиты, а всего лишь рабы Хаоса, и их нужно свергнуть. Мы с Абделем стали работать вместе. Несколько месяцев назад мы, признаться, чуть было не совершили переворот — мы собирались создать отравляющий газ и с его помощью отравить дворец Тёмного Лорда. Но газ впервые получили несколько молодых алхимиков — они чуть не отравили весь город. Их потом поймала и перебила полиция.
— Хм, — задумался Эллинор. — Похоже, мы стоим на одной стороне баррикад. Может, стоит объединить усилия?
— Договариваться с шеддитами? — взвился Маркус. — Ни за что!
— К тому же это бессмысленно, — спокойно добавил Шамдан. — Хаммон, по сути, стал тёмным богом. Его невозможно победить. Можно только ослабить тлетворное влияние Тёмного Лорда. В конце концов, даже под гнётом диктатуры Масхон станет величайшим государством в истории. У нас развиваются искусства — пусть и весьма однобоко. Наука — правда, в основном в военной области…
— Нет, Шамдан, — улыбнулся Эллинор. — У нас ЕСТЬ шанс! Потому что у нас есть Избранник, Шаддай.
— Это не доказано, — мрачно проронил Маркус.
— Погодите… Это не он ли навёл недавно шороху в Баалгарде? Говорят, какой-то паладин сумел пробраться в академию шеддитов. Его пытались поймать, но он убежал, перебив не меньше десятка шеддитов…
— Это он.
— Тогда у нас и вправду есть шансы.
— Разумеется, есть! А ещё он создал новый орден — орден Утренней Звезды, чьи адепты могут пользоваться как мощью Хаоса, так и мощью Абсолюта. Более того, они могут колдовать, используя высшие энергии вместо маны!
— Невероятно! — прошептал Баал Шамдан. На его лице впервые отразились эмоции — в данном случае изумление. — А я-то всё думал, как тебе удалось использовать молнию Хаоса.
— Да, я недавно обнаружил, что тоже инициирован в рыцари Утренней Звезды. И пусть пока инициация неполная, но даже её вполне хватило, чтобы одолеть тебя. И я могу подпитываться от обеих высших сущностей, так что всё-таки сумел бы взять тебя измором, будь у нас чуть больше времени.
— Что?! — вскричал Маркус. — Так ты тоже заодно с Ларратосом?! Да когда ж ты успел пройти инициацию?
— В бою, Маркус, в бою, — довольно улыбнулся Эллинор. — Только доказав преданность делу шаддая и можно овладеть обеими сущностями… Возьмите своё оружие, — обратился он к Шамдану.
— Но зачем? Вы, паладин, возвращаете мне, шеддиту, оружие?
— Абсолют показывает, что вы говорите правду. А без оружия вы вызовите подозрения у Хаммона, когда вернётесь.
Трудно сказать, кого сильнее изумил поступок Эллинора — Шамдана или же Антония.
— Благодарю вас. И передайте Избраннику, что наша гильдия присоединится к нему, когда он пойдёт войной на Хаммона. Да, кстати, а что за оружие вы использовали, пробив мой щит?
— Ах, это, — Эллинор подошёл к уже размёрзшемуся клинку и, подобрав меч, показал его шеддиту. — Ещё одно уникальное изобретение наших алхимиков — адамант. К сожалению, гиперборейские маги не успели начать его массовое производство.
— И не начнут, — благоговейно прошептал Шамдан, во все глаза рассматривая фиолетовый металл. — Адамант получил один из наших алхимиков, Баал Ирвэн. И ни у кого больше не хватило мастерства, чтобы овладеть процессом. А сам Ирвэн, к глубокому нашему сожалению, погиб…
