- Пуск! - Выкрикнув это, Булль вцепился обеими руками в поручень на стене модуля. Скорее всего, он только что подписал свой смертный приговор.
Вершину холма в двух километрах от них заволокло дымом, из которого стремительными росчерками вырвались огненные стрелы ракет. И тут же ясная и четкая картинка, что шла с их собственного радара мигнула и сменилась прежней, дергающейся и застывающей, присланной с северных станций. Но это было уже не важно.
По сравнению с ‘Барсами’, их батарея отстрелялась с дистанции в десять раз меньшей. И у аспайров практически не осталось времени на реакцию. В контейнерах на огневой позиции стояли те же ракеты, что и на старинных БУКах. С одним небольшим дополнением в виде химического бустера, что добавлял им еще километров тридцать дальности.
Заметив новую угрозу, истребители аспайров отреагировали молниеносно. Лейтенант Булль мог только догадываться о предпринятых ими действиях. ‘Ханы’ Лиги старались бы сбить, ослепить помехами, задавить дистанционные взрыватели, банально увернуться. А что делали аспайры он не знал, разрешающей способности загоризонтных радаров в Скандинавии банально не хватало на такие подробности. А миг спустя, когда задрожал пол под ногами, ему и вовсе стало не до мелочей. Позиций радара в трех километрах накрыла запущенная с истребителя ядерная ракета.
- Внимание! Опасность ядерного взрыва! - надрывался голос системы безопасности модуля, перекрывая его, загудели воздушные насосы, что обеспечивали избыточное давление в модуле. А миг спустя до них дошла ударная волна. Обогнув холм, она с такой силой ударила в модуль, что лейтенант Булль не удержался на ногах, звонко приложившись головой об мягкую спинку операторского кресла.
- Все живы? - он тут же вскочил, лишь немного побледнев от нахлынувшего головокружения.
Ему ответили вразнобой, но вполне бодро. Укрытый в ложбине командный модуль удачно пережил близкий подрыв семикилотонного боеприпаса.
- Пусковая двадцать шесть, это Штаб Обороны! - меланхолично вызвали его по голосовой линии.
- Здесь пусковая двадцать шесть, - он машинально распрямился, и оправил форму.
- Отличный выстрел, пусковая двадцать шесть, уничтожено четырнадцать аспайров, один уходит вверх, задание выполнено! Конец связи!
Расплывшись в победной улыбке, лейтенант Булль обернулся к своим подчиненным, и осекся, ощутив еще один сильный толчок. Уходящий истребитель напоследок угостил боеголовкой опустевшие контейнеры из под ракет. На всякий случай, ведь на пусковой еще могли оставаться сюрпризы.
Ракеты с истребителя взорвались в тридцати километрах, и пол главного бункера вздрогнул едва ощутимо. Но для полковника Эндрюса толчки стали зримым доказательством того, что все происходит в реальности. До этих взрывов он относился к порученному заданию, как к разновидности некой игры. И вот теперь пришел страх. И было от чего испугаться, ведь неподалеку от крепости только что взорвались две термоядерные боеголовки, Вне всякого сомнения, датчики снаружи зафиксировали многократное повышение радиации, а толчки он почувствовал и сам.
- Полковник, - голос оператора звучал неуверенно, - кажется мы потеряли радарные станции в Норвегии.
Встряхнувшись, Эндрюс поспешил проверить догадки. Похоже, связист был прав, картинка потеряла и в четкости, и частоте обновления. А это значило, что с минуты на минуту им придется задействовать собственные радары. И ждать удара с орбиты.
Обе группировки аспайров заканчивали первый виток. Экваториальная шла уже над Сибирью, и вот-вот должна была войти в зону досягаемости тяжелых ракет крепости. Судя по показаниям сейсмических датчиков, первые термоядерные бомбы на Землю уже упали. Компьютеры, обработав данные сейсмоанализа, наложили на карту мира первые полтора десятка багровых проплешин.
- Полковник, пять минут до открытия огня! - после сотрясения от взрывов оператор наведения растерял свою наглость.
- Техническая служба! - вызвал Эндрюс второй бункер.
- Слушаю, командующий! - Начальник технической службы, азиат, говорил с редчайшим но нынешним временам акцентом.
- Готовьте радары один и три ко включению через шесть минут.
- Какой первый? - деловито поинтересовался капитан-техник.
- Сразу оба, в резерве оставим второй.
Построенный во время Великой Войны, как называли противостояние с Директорией Марса, ‘Фонсдорф-2’ спроектировали так, что бы двадцатимегатонный взрыв поражал не более одного объекта на его территории. Без разницы, будь то пусковые установки, или радарные станции. Всего в Альпийских горах укрывались три пусковых площадки ракет, и три радарные станции. Все вместе они занимали квадрат со стороной почти в сто километров и в теории главному бункеру не угрожали даже сверхмощные боеприпасы аспайров.
Поняв это, Эндрюс немного успокоился, и слегка подрагивающими пальцами ввел на консоли разрешение на предварительное наведение. Аспайры шли достаточно низко, держась полуторачасовой орбиты, и на встречных курсах подлетное время ‘Патриотов’ в теории позволяло добраться до набитой смертью туши орбитального бомбардировщика. На высоту 180 километров тяжелая ракета добиралась менее чем за минуту.
- Почему они не бомбят? - задал глупый вопрос оператор связи.
Эндрюс вопрос проигнорировал, и вместо него связисту вполголоса ответил оператор наведения.
- На первом витке истребители разведывали цели. Сейчас посыплется, не огорчайся.
- Тишина! - шикнул на них полковник. - Расчёт коридора траекторий перехвата, готовность?
- Есть предварительное полётное задание по внешнему целеуказанию! - бодро отрапортовал тот.
Довольно кивнув, Эндрюс вызвал начальника тех службы.
- Радары один и три на излучение!
- Выполняю, - отозвался тот. - Полная мощность через двенадцать секунд!
- Наведение, готовность! - Эндрюс видел, как склонился над своей консолью сержант, и нервно сжал кулаки. Только бы не промахнуться.
Секунды шли, все ближе подходили к рубежу атаки аспайры, а оператор все копошился со своей консолью. Эндрюс начал терять терпение, и не отрываясь сверлил его спину вхглядом.
- Полетное задание загружено! - наконец обернулся тот.
- Полный залп! - пересохшее горло все-таки сорвалось на хрип.
На трех разнесенных пусковых площадках задрожала земля. Столетние сосны, которыми так гордилась провинция, разлетелись в стороны, словно саженцы. В этих местах любили фотографироваться туристы, и они даже не подозревали, что под этими старыми деревьями скрыты ракетные шахты. Сейчас, раздирая пласты земли, в стороны разлетелись броневые крышки шахтных люков. В погоне за скоростью, их открывали при помощи взрывов. Сначала заряды направленной взрывчатки вскрывали маскировку из земли и леса, а потом срабатывали ракетные бустеры, срывая и отбрасывая в сторону многотонную броневую плиту.
Сразу после этого стремительного раскрытия, из-под земли вырвались подсвеченные изнутри столбы белого дыма, и вверх метнулись сигарообразные тела ‘Патриотов’. Они поднимались на струе раскаленного добела пламени, оставляя за собой дымные следы.
Пламя горело недолго, на высоте десяти километров ‘Патриоты’ отстрелили выгоревшие твердотопливные ускорители, и включили маршевые двигатели. Пламя исчезло, вместо него, далеко позади ракет начал светиться сам воздух.
На ‘Патриотах’ стояли примитивные термоядерные двигатели, далекие предки современных прямоточных двигателей на торпедах Военно Космического Флота. В них шла самоподдерживающаяся термоядерная реакция, и хлеставшая из сопел плазма была столь горяча, что светила в ультрафиолете. Эта плазма нагревала окружающий воздух, он то и образовывал тот быстро тускнеющий хвост, что тянулся за рвущимися в небо ракетами.
- Птички вышли, сэр! - с запозданием в несколько секунд доложили ему из технического бункера.
Птички вышли не все, со своего места Эндрюс видел, как на схеме загорелось сразу две отметки об отказе при старте. Но сорок три ‘Патриота’ неслись вверх на копьях ядерного пламени. И теперь все зависело от того, как на эту угрозу отреагируют аспайры, что смогут ей противопоставить.
