Кира получила ответы, но разговор продолжался, и каждый новый вопрос отца рвал девушке душу. Она едва владела собой, но сумела выдержать ровный тон.
– Помпилио спрашивал об Огнеделе.
– Что ответил Арбедалочик?
– Захрипел, размазывая кровь по груди. – Кира помолчала. – Если тебе интересно, мы с Помпилио ушли после второго выстрела.
На несколько секунд в столовой установилась тишина, затем Винчер вздохнул и накрыл ладонью руку дочери:
– Тебе много пришлось пережить, и я сожалею, что не был рядом. Прости меня.
– Тебе не за что извиняться, папа, – тихо ответила Кира, глядя отцу в глаза. – Я тебя люблю.
– Я тоже тебя люблю, дочь.
– Тебе пора.
Дагомаро хотел сказать что-то ещё, но не стал. Посмотрел на часы, кивнул и вышел из гостиной, на ходу превращаясь из заботливого отца в жёсткого консула, ответственного за целое государство.
Но изменился не только он.
Едва за Винчером закрылась дверь, как лицо его дочери исказилось от боли, губы задрожали, а на глазах выступили слёзы.
– Отец…
Кира до последнего убеждала себя в том, что подлый Арбедалочик врал, пытаясь спасти свою шкуру. Целый месяц она придумывала всё новые и новые доказательства галанитской лжи и тем успокаивала себя, заставляя смотреть на отца по-прежнему, смотреть, как на героя. Целый месяц Кира молчала, но при этом готовилась к сегодняшнему разговору.
В ходе которого поняла, что Арбедалочик не лгал.
Её отец убил ни в чём не повинную женщину.
– Милый, милый, милый!
– Тебя заклинило?
– Ты такой крутой мужик!
– Другое дело, ипатый перец.
– Настолько твёрдым мулем меня ещё не пороли.
– Хе-хе-хе.
Кровать снова заскрипела, и женщина в такт заголосила:
– Самец, зверь, гигант…
К скрипу и голосу добавилось довольное мужское похрюкивание. Орнелла скривилась, словно прихлопнула лейбернального клеща-вонючку, и потянулась за чашкой остывшего кофе.
Скука.
Стены в «Поддай пару!» были тонкими, вот и приходилось наслаждаться стонами и воплями из соседней комнаты, где напряжённо трудилась лишённая передних зубов Афа. Свеженькая ещё девушка пользовалась огромной популярностью у нижних чинов ушерского морского десанта и отрабатывала её с двух до полуночи. К счастью, комната у Орнеллы была угловой, а потому справа никто не вопил.
– Сильнее!
– А-а!
– Ты настоящий жлун!
– Я такой…
– Дери меня!
Скука.
Таверна «Поддай пару!» принадлежала Серому Штыку, главарю «рыбацкого» клана унигартских уголовников, и располагалась на центральной площади Запределья – Водяной. Внешне – безыскусный двухэтажный прямоугольник, выстроенный в полном соответствии с приотскими архитектурными достижениями; внутри ещё проще: первый этаж – бар, где Штык вёл дела, второй – номера, где он расслаблялся. В последнее время – с Орнеллой.
Выход на Серого диверсантам обеспечили линегартские уголовники, сказали, что «человек надёжный и недавно стал должен»,
