– У них было только личное оружие, – зачем-то сообщил Хайнц, успевший заглянуть в кладовку и шкаф.
Карабин Хайнц закинул за спину, пижонски закинул, стволом вниз, и успел раскурить папироску, добавив к запаху фадикурской гари лёгкий аромат виринского табака. Выглядел наёмник расслабленно, однако Григ знала, что это напускное, в действительности опытнейший Хайнц был собраннее всей команды, включая её саму.
– Сарай обстреляли из «Марту», – доложил заглянувший в окно Копатель. – Вся крыша в дырках, но внутри пусто.
– Дерьмо! – Эбби растерянно посмотрела на Орнеллу: – Куда могла податься эта курица?
– К озеру, конечно! – фыркнула Григ. – Она же паровингер. – И очень уверенно, ухитрившись скрыть только что закончившийся приступ паники даже от Колотушки, распорядилась: – Кратчайшей дорогой к озеру, в драки не ввязываемся, ищем самый большой очаг сопротивления.
– И она будет там? – недоверчиво прищурился Якорь.
– Должна быть там, – уточнила Орнелла. – Если она хороший офицер.
– Генерал Гехам сообщает, что…
– Короче! – рявкает командующий.
– Наступление развивается согласно намеченному плану, – лепечет ошарашенный радист. – Хома форсирована, колонны движутся на Банигарт. Волосатики опрокинуты и стремительно отступают.
– Отлично! – Селтих кивает и отворачивается.
«Всё по плану», ничего больше о делах южной группировки командующий знать не хочет. Не было у него сейчас ни сил, ни времени, ни желания отвлекаться на успехи Гехама, поскольку то, что разворачивалось сейчас в Межозёрье, превосходило самые смелые ожидания.
– Паровинги на Бранисоре уничтожены!
– Третья бронебригада в двадцати лигах восточнее Фадикура! Запрашивают приказ на продолжение наступления.
– Гибель вице-адмирала Мальдо подтверждена.
– Уничтожено шесть ушерских цеппелей, четырём удалось уйти на восток.
– Наши цеппели контролируют всё воздушное пространство Межозёрья.
– Седьмая бронебригада разгромила Эдльманскую дивизию волосатиков, соединилась с десантниками и продолжает продвижение на восток. Их прикрывают цеппели.
Произошло невероятное: приотцы смяли втрое превосходящую группировку, уверенно расправились с теми частями, что попытались перейти в контратаку, и теперь преследуют бегущего противника. В Межозёрье царит хаос в пользу Селтиха, план операции рухнул, нужно спешно менять приказы. И вообще: решать, что делать.
– Бронепоезд подходит к Фадикуру. Организованное сопротивление отсутствует.
– Паровинги на Аласоре уничтожены!
– Это разгром! – шепчет штаб-лейтенант Гох. Его щёчки краснеют.
– Ещё нет, – режет Селтих, стараясь не смотреть на Аллена.
Не сейчас.
– Воздушные разведчики докладывают, что соединения ушерцев не способны на организованное сопротивление. Отдельные группы бронетягов предпочитают отступать.
– Число пленных перевалило за две тысячи и продолжает расти.
Перепуганные, полностью деморализованные островитяне массово бросают оружие.
Успех, успех, успех.
Разгром?
Командующий склоняется над картой. Он забыл самодовольно улыбнуться. Забыл обронить что-нибудь важное для истории. Даже ус подкрутить забыл, и левый кончик чуть опустился… Нет сейчас привычного Селтиха, спрятался, а за столом стоит умный, жёсткий и предельно сосредоточенный мужчина. И его бирюзовый с золотом мундир сверкает Победой. Совсем не опереточной Победой.
Разгром?
Селтих лучше других видит: пока – нет. Ушерцы в смятении, но ещё сильны, и если какой-нибудь умный офицер соберёт в кулак хотя бы четверть, хотя бы пятую часть погибающей группировки, всё может встать с ног на голову. А потому решать нужно немедленно: продолжить атаку или отступить? Идти вперёд, рискуя получить сокрушительную контратаку и бесславно погибнуть,
