Раздался дружный хохот. Моргая, Вольфганг сел прямо, ковырнул ложкой тушеную капусту. Она успела полностью остыть.
– Клянусь Ушедшими Богами, я всегда считал алхимиков угрюмыми занудами! – воскликнул торговец. – Но сегодня вечером я встретил брата Логвина посреди леса, и он с легкостью перевернул мои представления!
Вольфганг снова качнулся, проваливаясь в темноту, и едва удержался на лавке. Тело, вымотанное за последние полные трагичных событий сутки, настойчиво требовало сна.
– Я не верю в демонов, – раздался рядом утробный голос Гром-Шога. – Не верю.
– Зря, – флегматично заметил торговец. – Нечисти вокруг хватает. Помяните мои слова. Если вы не верите в демонов, это еще не значит, что они не верят в вас!
– Пустая брехня! – фыркнул орк.
– Ничуть не бывало. Не далее как прошлой осенью, на самом исходе, еще и года не прошло, в одном из приграничных баронств на востоке случился скандал. Демон сначала убил знатного фермера, а потом погубил и самого барона, и его капеллана. Я того фермера знавал, Гарри его звали, Гарри Мышелов. Добрейший был человек, если уж приезжал к нам за удобрениями, то денег не жалел. И вдруг такое. Говорят, он был задушен собственными кишками, не к столу будет сказано. Какой человек способен на подобное! Очень нехорошая история… или вот Исма, прачка моя, слыхала от…
Пробуждение. Теперь Гром-Шог беседует с другими орками. Одного из них, что пошире в плечах, зовут Наргрох, и это его щит, обтянутый звериной кожей, украшенный множеством медвежьих когтей и клыков, прислонен к стене рядом. Второй – Даг-Стаг. Он, кажется, умнее, не косится на рыцаря настороженным взглядом из-под низко нависающих бровей. Хорошо бы они завтра пошли с ними – с такими бойцами никакие эльфийки не страшны. Надо будет подумать, как предложить поделикатнее.
Снова провал. Тьма. Рука касается плеча. Вольфганг поднял взгляд. Над ним стоял брат Мавиус.
– Извините, господин рыцарь. Вижу, вы совсем измучены. Я отведу вас в покои, где вы сможете отдохнуть.
– Спасибо. Сейчас.
Поднявшись со скамейки, он подошел к музыкантам.
– Позвольте представиться. Меня зовут Вольфганг. Я – послушник Ордена Паладинов.
– Это честь для нас, – ответил мужчина, склонив голову. – Меня знают здесь как барда Джонса, а это моя дочь, Майра.
– Вы прекрасны, – сказал Вольфганг девушке. – Прошу, не уезжайте завтра утром, позвольте мне увидеть вас снова.
Она улыбнулась. Опустила глаза.
Снова темный коридор. Стеклянные фонари на стенах. Мягкий зеленоватый свет, винтовая лестница. Вольфганг с трудом переставлял ноги.
– Вот, пожалуйста. Ложитесь. Никакой роскоши, но уж чем богаты.
Крохотная каморка. Мягкий, набитый соломой топчан.
Вольфганг спал, и во сне шел через ночной лес, одновременно осознавая, что на самом деле он лежит на топчане в крохотной келье цитадели алхимиков. Буря снаружи все не утихала, но в темной чаще, сквозь которую он брел к неизвестной цели, было лишь слегка прохладно – как и полагается в настоящую летнюю ночь.
Трава мягко шелестела под ногами, почти полная луна желтела среди туч, словно обломанная медная монета. Идти оказалось на удивление легко, на пути не попадалось ни корней, ни кочек, ни поваленных деревьев, а потому Вольфганг шагал быстро, размашисто, с наслаждением вдыхая влажный воздух. Впереди его ждало что-то важное, и упустить это он не имел права. Возможно, оно имело отношение к судьбе Рихарда, а значит, и к его собственной тоже.
Голоса приближались.
Вернее, это он приближался к ним.
Между деревьев впереди показались огни. Из густой тьмы выступал частокол, ровный, аккуратный, очевидно, недавно поставленный. Рыцарь двинулся вдоль него. Он начал понимать, куда привели его тропы сновидений, но убедился в этом, только добравшись до тракта, у широко открытых ворот – тех самых, которые они проезжали сегодня утром. Здесь три огромные сосны вздымались на недосягаемую высоту, заслоняя половину неба.
Деревня была полна движения и жизни. За окнами мелькал свет, на главной улице толпился народ. Многие держали факелы. На лицах ясно читалась тревога, и обрывки разговоров, которые мог разобрать Вольфганг, свидетельствовали о только что произошедшем несчастье:
– Как случилось-то, а?
– Ды как! Ды вот так! Почем я-то знаю?
– А где Вернор?
