временно не работала. Ждать, когда связь восстановят, ему не хотелось. Да и, честно признаться, его и так уже изрядно мутило. Эта досадная особенность организма — так реагировать на нуль-переходы — его нервировала.
Ник пару лет назад специально прошёл детальное обследование в Массачусетской клинике экзоневрозов. Тогда старенький доктор, внимательно изучив все его диагностические показания и анализы, объяснил, что наблюдаемый случай редкий, но не единственный в своём роде. Эта особенность присуща одной сотой процента землян. Возможно, чтобы как-то его успокоить, доктор добавил, что, в основном, такой фобии подвержены люди с тонкой нервной организацией. К примеру, люди искусства.
Ник, весьма скромно оценивающий свои творческие таланты, такому объяснению был не совсем рад. А если учесть, что он серьёзно готовился к поступлению в Военную космическую академию и в дальнейшем собирался связать свою жизнь с Глубоким Космосом, то, прямо сказать, был очень расстроен. Врач заверил его, что противопоказаний для работы в качестве пилота нет. Выписал таблетки, порекомендовал принимать их за час до предстоящего нуль-перехода и, пожелав удачи, выставил за дверь. Ник заметил идущий на посадку флайер. Восьмиместная «Молния» бесшумно коснулась земли, и из неё кубарем высыпала весёлая компания молодых ребят. Их было человек двенадцать. Как они там все разместились, было уму непостижимо. Последний, долговязый, парень принялся выкидывать из открытой дверцы снаряжение для гравибордов, и все, смеясь и дурачась, старались поймать свои доски на лету. Одна раскрасневшаяся девчонка, завидев Ника, радостно замахала руками:
— Лети на Катунский хребет, не пожалеешь! Самый лучший спуск сейчас на северном склоне горы Колбан!
— Не слушай её, — подхватив девушку на руки, засмеялся здоровый рыжеволосый парень. — Там без специальной подготовки делать нечего! Чёрная трасса, расшибёшься, в два счёта!
— Да для тебя и детская горка уже чёрная трасса! — Девушка притворно заколотила кулачками ему в грудь. — Поставь меня на место, снежный человек!
Ник с улыбкой посторонился, пропуская весёлую компанию. Каждый, проходя мимо, хлопал его по плечу, желал попутного ветра и мягкого снега. Они явно приняли его за начинающего экстремала. Не объяснять же им, что всё его детство прошло в этих горах.
До места лететь было не больше получаса. Флайер обогнул хребет Корбу, прошёл вдоль береговой линии Телецкого озера и с тихим шелестом опустился на площадке административного здания Алтайского заповедника.
— О, Ник, сколько лет сколько зим! — В просторном холле на первом этаже он сразу натолкнулся на Веронику, помощницу его бабушки. — А Ольга Николаевна в отъезде сейчас, вы что, с ней не договаривались?
— Да нет, — развёл руками Ник, — я на денёк. Решил заскочить, думал сюрприз сделать.
— Она сейчас на Нижней базе. Там наш лесничий, Олег Григорьев, да ты же его знаешь, этой зимой медведя-шатуна отловил. Удивительно, откуда он такой взялся? К тому же, представляешь? — Вероника смешно округлила глаза. — Без биочипа! Вот Ольга Николаевна и полетела выяснять у соседей. Сам понимаешь, медведь на туристическом маршруте, да и ещё и неучтённый!
Ник так и не понял, что Веронику больше волновало: сам медведь-шатун или то, что он был без биочипа. Хотя, конечно, странно, сенсорные датчики медведям, как впрочем, и любым другим хищникам, вживляют при рождении. Нижняя база находилась недалеко, километрах в пятнадцати, если напрямик по тропе. Ник только обрадовался, что подвернулась возможность, как раньше, пробежаться по хвойному лесу.
— Ладно, Вероника, спасибо. Пойду я, — он заговорщицки подмигнул девушке и, чуть понизив голос, попросил: — Только бабуле не сообщай, что я здесь, окей?
— Да, конечно, Ник, сюрприз, я понимаю. — Она хитро улыбнулась в ответ и крикнула ему уже вслед: — Флайер-то возьми, быстрее будет!
— Ещё налетаюсь! — Ник помахал ей рукой и не спеша побежал по склону в сторону леса.
Тропинка, как и всегда, неожиданно оборвалась, и Ник выскочил на поляну. Прямо посередине стоял чёрный матовый ангар. За ним, чуть поодаль, виднелась избушка, сложенная из неотёсанных брёвен. Ник помнил, что эту избушку собственноручно сложил Олег Григорьев, человек огромной физической силы. Тот был лесничим уже много лет, редко выбирался в цивилизацию, предпочитая проводить время в обществе таёжных зверей. Работники заповедника считали его чудаковатым, но относились к нему с уважением и даже со скрытым почтением. Ник в детстве любил навещать лесника. Они порой подолгу бродили по незаметным лесным тропам, и Григорьев с охотой учил его читать звериные следы, ставить силки на мелкую дичь и ориентироваться без приборов в бескрайней тайге.
Ник направился было прямиком к избе, но, заметив на ангаре предупреждающую надпись: «Осторожно! Хищник!», остановился. Скорее всего, это именно здесь содержали пойманного медведя-шатуна. Любопытство победило осторожность, Ник
