Девочка поддалась, и они благополучно ушли с ярмарки, так и не доведя ее правый край до полного разрушения.

На постоялом дворе, заполучив в руки отрезы, Сирень замоталась в них, как сосиска в тесто, довольно запрыгала. Олег, улыбаясь ее радости, достал из мешка второе из взятых с собой зеркал, позволил ей посмотреться, чем вызвал еще больший восторг.

– Я могу это носить? На самом деле? – Ведьма вскинула на него прозрачно-голубые глаза. – Не мороком, а как есть?!

– Мы сошьем тебе из этих тканей одежду. Вроде той, что местные красавицы носят, – пояснил Олег. – Так ведь носить неудобно. И падать будет, и руками не пошевелить.

– А это как?

– Спрошу у хозяина. Обычно тут, конечно, каждый для себя шьет. Но наверняка найдется мастерица. И это… Сапожки красивые тебе тоже понадобятся. В общем, любуйся. Схожу.

Тихомира он застал, разумеется, во дворе. Толстяк выскочил на крыльцо в том виде, в каком был застигнут внезапным шумом, и теперь непонимающе крутил головой: в хлеву мычали и скакали телята, у привязи метались кони, в крытой конюшне лошади лупили копытами в стены, угрожая выломать жердины, курицы, растопырив крылья, носились по двору, словно изображали воздушный бой. Петух устроил бой настоящий, найдя себе соперника на крыше амбара – кот, шипя, его наскоки успешно отбивал: лупил передними лапами и время от времени, в прыжке, еще и задними.

– Им всем чё, манки хмельной в сено насыпали? Так вроде бражку на сей седьмице не сливали… – увидев постояльца, указал на взбесившуюся скотину хозяин.

– День хороший. Весело им, – развел руками Олег. – Мне вот тоже хочется петь и веселиться.

– Посмотреть – посмотрю, – кивнул толстяк. – Однако кормить даром за скоморошничество не стану. С этим вот на торг пожалте.

– Не, на торг не пойду. Далеко, – отказался ведун. – Ты мне, Тихомир, вот что подскажи: нет ли у вас тут рукодельницы хорошей, дабы сарафан для моей доченьки сшить? Сама она как бы не мастерица. И хорошо бы сапожника умелого найти.

– Так тут аккурат в слободе нашей Трувор на пути к торгу сидит…

– Нет, Тихомир, ходить нам лениво, – покачал головой Олег. – Пусть лучше он к нам заглянет. Кожу для выбора прихватит, инструмент, дабы размеры снять. Я, знамо, за беспокойство доплачу.

– Ну, коли серебра не жалко… – пожал плечами толстяк. – Так дело хозяйское, мальчишку отправлю, позовет. Что до сарафана, то дочка моя шьет неплохо. Хочешь, прямо сейчас и пришлю.

Дело закрутилось. Хозяйская дочка – даром, что с виду ничуть Сирени не старше, – дорвавшись до атласа, тут же предложила отрезы на два разных платья разделить. Одно с синей грудью, зеленой юбкой и полотняной вышитой вставкой посередине, другое – с рукавами, зеленым верхом и синим низом. И еще с какими-то вошвами, смысла которых ведун не понял. Он следил лишь, чтобы Властимила ведьму особо не лапала. Ведь морок мороком, а недолго и истинный облик хозяйки волков понять.

Через пару часов пришел курчавый сапожник с большим горбатым носом. Откуда у него такие гены, оставалось только гадать, но работал он споро. Показал кусочки кожи, описал, из чего шить дешевле, что практичнее, а как красивее. Сирень, понятно, выбрала «красивее» – высокие сапожки из замши. Олег уточнил, что сбоку должен быть длинный разрез со шнуровкой, и мастер немедля ушел выполнять заказ, даже не покрутив пальцем у виска. Сапоги с разрезом – придумают же заезжие иноземцы!

В заключение дня ведун собрался порадовать пленницу медовыми пряниками, курагой, пастилой и левашами[16] – однако ведьма, поковырявшись в неведомых для лесной дикарки лакомствах, неожиданно от них отказалась.

– Не лезет сие в меня, колдун, – поморщилась она. – И хочу, но никак. И вкуса не чувствую.

Хорошо хоть, ужинали они не внизу, в общей трапезной, а в светелке, наедине. Не то обращение «колдун» могло бы выйти Середину боком.

– Очень прошу тебя, Сирень, называй меня Олегом.

– Хорошо, колдун, – смиренно кивнула девочка. – Что-то устала я сегодня. Забыла совсем, как живой быть. Я лягу.

– Хоть перину-то ты чувствуешь?

– Да… Она мягкая…

Ведьма перебралась на застеленный сундук и съежилась, словно хрупкое и беззащитное существо.

Утром же Сирень не проснулась. Как была съежившись, так и лежала в той же позе, не открывая глаз, не шевелясь и даже не дыша. В первый миг Олег подумал, что она все же умерла, однако вовремя сообразил, что мертвая ведьма удержать вокруг себя морок не способна. Значит, какая-то жизнь в ней еще есть. Но немного.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату