Как на моей панихиде, Слушайте повесть о Лидде, Городе белых цветов! — Как на славном Индийском помории, При ласковом князе Онории, Воды были тихие, стерляжие, Расстилались шелковою пряжею. Берега — все ониксы с лалами, Кутались бухарскими шалями, Еще пухом чаиц с гагарятами, Тафтяными легкими закатами. Кедры-ливаны семерым в обойм, Мудро вышиты паруса у сойм, Гнали паруса гуси махами, Селезни с чирятами кряками, Солнышко в снастях бородой трясло, Месяц кормовое прямил весло, Серебряным салом смазывал — Поморянам пути указывал. Срубил князь Онорий Лидду-град, На синих лугах меж белых стад. Стена у города кипарисова, Врата же из скатного бисера. Избы во Лидде — яхонты, Не знают мужики туги-пахоты. Любовал Онорий высь нагорную Повыстроить церковь соборную. — Тесали каменья брусьями, Узорили налепами да бусами, Лемехом свинчатым крыли кровлища, Закомары, лазы, переходища, Маковки, кресты басменили, Арабской синелью синелили, На вратах чеканили Митрия, На столпе писали Одигитрию. Чаицы, гагары встрепыхалися, На морское дно опускалися, Доставали жемчугу с искрицей — На высокий кокошник Владычице. А и всем пригоже у Онория, На славном Индийском помории, Только нету в лугах мала цветика, Колокольчика, курослепика, По лядинам ушка медвежьего, Кашки, ландыша белоснежного.
