— Оставим эту любезность, Уэкингфилд. Я думаю, ты знаешь, зачем я пришел.
Да, он был в курсе произошедшего. Виконт молчал, давая графу выразить вполне объяснимое недовольство.
— Видит Бог, я всегда к тебе хорошо относился и считал тебя человеком чести. Будучи в этом абсолютно уверенный, я предполагаю, что ты непременно поступил бы по совести и сам ко мне пришел, но терпение и некоторые обстоятельства подвели меня — и вот я здесь, — граф перевел дыхание и продолжил: — Едва я успел переступить порог собственного дома, как ко мне явился этот… наглец, — буквально выплюнув слова, гневно сказал Кингстон, — Скотт Грифит…
— Грифит? — не удержавшись, перебил его удивленный виконт. Он опять ошибся насчет Эмми, и уже не в первый раз.
— Именно! Он в красках поведал мне, что якобы мою младшую дочь, мою Эмми, обесчестили! И, как он предположил, обесчестил ты! — старый граф выглядел весьма возбужденным, и Джеймс жестом предложил ему сесть. Тот машинально опустился в кресло. Сам виконт остался стоять.
— Вон оно как, — задумчиво протянул Джеймс, — но с чего он это взял?
— Он сказал, что якобы видел вас вдвоем, когда два дня назад она покидала твой дом ранним утром. Конечно, сначала я решил, что он лжет. Но, поразмыслив, я понял, что он вряд ли рискнул бы беспочвенно предъявить по отношению к тебе столь гнусное обвинение.
Внутри у Джеймса появилось огромное желание оторвать Грифиту голову. Подавив нарастающее бешенство, он спросил:
— Можно поинтересоваться?.. Хотя я и так догадываюсь, чего он хотел этим добиться…
— Он хочет жениться на Эмми, предполагая, что ты не пожелаешь сделать это. Есть у тебя этому какие-то объяснения? — стараясь сохранить спокойствие, спросил граф.
— Я сам сегодня собирался к вам с визитом, — осторожно начал Джеймс. — Не буду вдаваться в подробности, но, к несчастью, должен признать, что Скотт сказал в некотором роде правду. Это получилось случайно, и я понимаю, что должен взять ответственность на себя.
Наступило молчание. Лицо Кингстона менялось, пока он медленно переваривал полученную информацию. Джеймс покорно склонил голову.
Спустя минуту граф, нетерпеливо схватившись за подлокотник кресла, задал главный вопрос:
— Так ты намерен жениться на моей дочери или нет? Мне нужно точно знать.
— Безусловно, милорд! — невозмутимо ответил виконт, слегка выпрямившись.
— Хорошо, — расслабился граф. — Надо все уладить до того, как этот бесстыдный человек начнет распускать слухи. Наглости ему не занимать.
— Да, вы правы… — спокойствие Кингстона приятно удивило Джеймса, он ожидал, что граф обрушит небеса на его голову, и вполне заслуженно. Тот факт, что она этого хотела, никак не оправдывал его. Он взрослый мужчина, она же почти дитя.
Кингстон сидел напротив, и по его лицу было очевидно, что он над чем-то размышляет. Подняв серые глаза, граф неуверенно спросил:
