— Конечно, это не принципиально, но могу я полюбопытствовать? Ты ее любишь?
Вопрос немного озадачил виконта: отцы-аристократы редко интересовались такой мелочью, как любовь. Обычно любовь оценивалась размерами состояния будущих молодоженов. Граф, должно быть, действительно очень любил дочь.
Джеймс вышел из-за стола и, открыв бар, вытащил бутылку с янтарной жидкостью, что напомнила цвет глаз Эмми. Джеймс поставил бутыль обратно, выбрал другую и налил ее содержимое в два стакана. Граф следил за его действиями, ожидая ответа. Виконт протянул один стакан будущему свекру и заговорил:
— Не буду обманывать. То, что я к ней чувствую, нельзя назвать любовью. Я глубоко уважаю вас и вашу семью, и мне крайне неприятно, что все сложилось именно таким образом. Я признателен, что вы спокойно отнеслись к данной, весьма непростой, ситуации, и я в свою очередь могу только пообещать: я сделаю все, что в моих силах, чтобы она была счастлива.
Старый граф удовлетворенно кивнул.
— Большего мне знать не надо. Как бы там ни было, лучше тебя я бы ей партию не сыскал, — лицо графа растянулось в довольной улыбке, что вызвало облегчение в душе виконта.
Граф был не глуп и понимал, что ради приобретения такого жениха многие пошли бы на любой скандал. Красивый, титулованный, с состоянием, которое удовлетворит самого прихотливого отца, да еще и герой войны. И хотя Ричард безумно любил свою малышку Эмми и часто шел у нее на поводу, но он уже устал от ее капризов и переборчивости. За прошедший год у него побывало немало претендентов на ее руку, некоторые из них были более чем достойны, но она и слушать не желала. А Джеймс — хороший человек, который имеет, к счастью, твердый характер. Он с ней справится.
— Думаю, со временем ты сможешь по достоинству оценить ее. Она красивая девушка, хотя и немного упряма.
— Знаю, — улыбнулся Джеймс.
— Отлично. Полагаю, завтра можно огласить о помолвке в кругу семьи, затем обсудим детали. Нельзя затягивать с женитьбой.
— У меня нет никаких возражений, — кивнул Джеймс в ответ.
Внешне он выглядел спокойно, но в глубине души ему было весьма некомфортно. Мысль о предстоящих церемониях злила.
— Вы уже обсуждали это с дочерью?
— Нет, — немного озадаченно сказал граф, — не думаю, что она станет сопротивляться.
Джеймс не был так уверен на этот счет, но не стал высказывать сомнения вслух. Он отсалютовал графу поднятым стаканом и залпом осушил его.
Глава XXII
Эмми вошла в кабинет отца и, увидев Джеймса, сразу поняла, что происходит. Виконт стоял у окна, небрежно опершись на подоконник, скрестив руки на груди, и внимательно что-то разглядывал у себя под ногами.
— Эмми, дорогая, — начал отец, — мы тут побеседовали с лордом Уэкингфилдом и, принимая во внимание всю пикантность
