– Спасибо, – произнес Черныш, не оборачиваясь. – Остальные дрова будут сыроваты, но ничего.
Хадден молча кивнул. Пока вокруг него сновали Эйно и Гай с дровами, Трир с ведром озерной воды и Гро, быстро распаковывающий провизию, он безучастно сидел на своем мешке с постелью, попыхивая трубкой. Треск огня, дрожащий желтый свет, теплый запах дыма, к которому примешивались ароматы жарящегося сала, заставили его позабыть о проклятой ломоте в костях.
Кто-то тронул его за плечо, и Арвел недоуменно поднял голову. Над ним стоял лекарь Сач с большой кружкой в руке:
– Держите, господин Арвел, уже разогрелось. Вином нас снабдили в изряднейшем количестве.
– Это… Сегодня утром? – спросил Хадден, беря почти раскаленную кружку.
– Люди госпожи Реллы были очень благодарны. Думаю, я на их месте поступил бы так же. Теперь у нас полно и мяса, и вина, и сушеных овощей. Куда больше, чем можно было предполагать. Вы разрешите мне присесть рядом с вами? Суетиться у огня мне ни к чему, там без меня поваров хватит.
– Буду вам признателен, господин Гай.
Лекарь подгреб себе под задницу побольше соломы и уселся сбоку от Арвела. Лицо у него выглядело не так, чтобы уставшим, а скорее, задумчивым.
– Как ваша рана? – поинтересовался Хадден.
– Это еще не рана, – Гай отхлебнул из своей кружки и криво усмехнулся. – Но хотел бы я знать, где госпожа Дали научилась так ловко сшивать плоть и делать повязки? И кто научил ее составлять промывающий бальзам?
– У госпожи Дали очень сложная биография, – хмыкнул в ответ Хадден. – Я советовал бы вам не обращать особого внимания на ее юный вид – поверьте, это обман для недалеких. Она служит Трону так давно, что уже и позабыла, когда все это началось.
– Ясно, – понимающе кивнул лекарь. – Благословенны пути истинные!.. Чего только не встретишь на этой проклятой войне.
– Вам она тоже надоела?
– Как сказать… С одной стороны, конечно, да. А с другой… Сейчас мне хорошо платят – куда больше, чем я смог бы заработать, не будучи хирургом-лиценциатом. В нашем цеху хорошее место стоит больших денег. Если мне вдруг повезет и я останусь жив – нужно иметь за душой нечто пожирнее, чем только солидный опыт. А вы, господин инженер? Вы думали когда-нибудь о том, чем будете заниматься после войны?
– Не та судьба, – вздохнул Хадден и поднялся на ноги. – Не мне об этом думать, господин Гай, ох, не мне…
Он подошел поближе к огню. Гро, стуча ножом, ловко резал лук для похлебки – в большом котле уже варилось копченое мясо. Возле очага, сложив на груди руки, стоял Черныш. В зубах его торчала небольшая трубка.
– Кто жил здесь раньше? – спросил Хадден, поднимая глаза к черному от копоти потолку. – Дом не бедный, но на отшибе…
– Здесь жил известный лекарь с двумя внучками, – молодой проводник вынул изо рта свою трубку, и лицо его стало угрюмым. – К нему ходила вся округа, и он редко кому-то отказывал.
– Они уехали?
– Не совсем так, – Черныш сделал паузу, выдохнул дым, – не совсем. Старика замучили до смерти… А внучки смогли убежать и с рассветом вернулись в компании королевских стрелков. Тем, кто убивал старого лекаря, выпустили кишки и еще живых вздернули где-то там, в роще. А потом внучки уехали. Говорят, на Север куда-то. Деньги у них были.
Хадден молча наклонил голову. Остров Наэр нравился ему все меньше и меньше. Насилие, творящееся здесь, походило на безумие – кровавое и напрочь лишенное какого-либо смысла. Он видел множество сгоревших поселков, участвовал в осаде городов и лучше прочих представлял себе, что происходит с их несчастными жителями после того, как падут стены, и все же там Хадден осознавал холодную логику войны, пусть безжалостную, но – неоспоримую. А здесь, на этом несчастном острове, разрезанном на части двумя застывшими перед битвой силами, логика отсутствовала.
– Если вы думаете, что это были дезертиры, то вы ошибаетесь, – неожиданно продолжил Черныш.
– А кто же тогда?
– Разведчики. Обычная группа полевой разведки из армии Претендентов, которая забралась дальше, чем предполагалось.
– Но зачем им понадобилось мучить несчастного старика? Какие сведения он мог им предоставить?
– Их, ваша милость, никакие сведения уже не интересовали. Они заблудились и четко понимали, что вернуться назад почти невозможно. Я лично знаю офицеров, которые их допрашивали перед казнью. Вы снова спросите, что заставило их резать лекаря
