спуска винтовую лестницу. Но сегодня ноги сами собой занесли ее в лифт – и все.
Подъемные канатные пассажирские лифты открытого типа были стандартными транспортными средствами для повседневных перемещений и немногими конструкциями в деревне, выполненными с использованием металлов.
– Привет, Кир! – Сэм поприветствовала подругу поднятой верх открытой ладонью, как было заведено у Намгуми. Понятный жест, символизирующий безоружность и мирные намерения.
– Привет, Сэм! Готова?
– К чему?
– Нас ждут в гости. Старик-провидец, забыла?
Накануне ночью Кирки вместе с Сэм настойчиво стучались в какую-то хижину, но им так никто и не открыл. Решили попробовать утром. Кирки спрыгнула с качелей:
– Ну что? Пойдем?
– А может, не надо? – Сэм все еще сомневалась.
– Надо! – твердо отчеканила Кирки.
– Как его зовут хоть, твоего провидца?
– Споук.
Встретив по пути веселого юношу по имени Грег, влюбленного, к слову, сразу в них обеих, девочки ускорились по винтовой лестнице сначала на первый, потом на второй ярус и оттуда по подвесному наклонному мосту весело поспешили на другой конец деревни.
Дважды постучав по плотной двери плетеной хижины, Кирки отступила.
– Бок Сану Баркай! – на пороге возник обычный худощавый темно-зеленый абориген, судя по морщинам под глазами, значительного возраста, но жилистый и крепкий, как раннее дерево.
В ножнах плотного кожаного пояса, служившего еще и ремнем для набедренной накидки, опасно сверкнул самодельный каменный клинок с выпуклой удобной рукояткой. Шею старика украшало ниточное ожерелье из трубчатых бусин, заканчивающееся круглым медальоном. Каждый сантиметр тела был усеян маскировочными татуировками и шрамами, а на предплечьях и лодыжках красовались плетеные браслеты-кольца.
Доброжелательно отведя руку в сторону, известный деревенский прорицатель пригласил «в дом». Первой внутрь проскользнула Кирки, а недоверчивая Сэм еще мгновение поколебалась, и, только поймав повторный вопросительный взгляд подруги, последовала за ней в шалаш.
Приглушенный свет создавал в неэлектрифицированном помещении поистине волшебную первозданную атмосферу. Как будто и не было никогда этого десятка лет проживания бок о бок с людьми.
Обстановка напоминала музей антиквариата.
Несущая стена была декорирована засушенным чучелом головы аллигатора с раскрытой пастью. Ручной работы деревянная кровать, устеленная крупными спрессованными лопухами, стояла поодаль. Тут и там вразброс валялись сплошные тканевые корзины с развалистым верхом, с торчащими из них вещами. Напольный открытый «охотничий шкаф» с ножами, копьями и луком украшал дальний угол. В многочисленных крепежах покоились побывавшие в ходу сменные рукоятки, заостренные наконечники, колья и пики.
Жилище настоящего охотника.
Бледный, потускневший за ночь плод дерева Ду лениво покоился в каменной полупрозрачной чаше из хризолита, гордо красующейся на обитой крокодиловой кожей тумбе.
Усевшись на пол на согнутых коленях в центре хижины, старик поманил Сэм к себе:
– Куза Ас Куса!
Переведя по смыслу, Кирки скривила губы и мотнула головой, мол, «иди».
– Аннабчи. Алле Сеси Дуниа.
– Он точно не маньяк? – смущенная Сэм подошла к Споуку поближе.
– Нет, он мудрец. Говорит, что день завтра уже начал сбываться сегодня. Споук – самый умный из всего племени. Масу Аминчи, супруга Джаггоры, верит, что Споук предвидит грядущие события. Твоя мама тоже ему верила, когда жила здесь. Они много общались.
– Допустим. Что он говорит?
Старик начал бормотать сам с собой, зрачки закатились за веки, оголив раздраженные глазные яблоки. Кирки нахмурилась:
