– Нет, с траншеей.
– Ты шутишь? Будешь копать? – Хэвис поморщился и отмахнулся.
– Джазз, просканируй расщелину и сообщи толщину стены в самом узком месте.
– Выполняю! – помигивая диодным индикатором, Дройд отдалился в одну сторону, потом в другую и сразу вернулся. – Чуть подальше от входа, слева вверху – немного больше метра.
– Что ты задумала? – игнорируя сарказм, переспросил Хэвис.
– Джазз, мы же забрали лазерный секатор-резак со второго ретранслятора?
– Верно. Забрали.
– Ну и что? – потер запотевшие усы хипстер.
– Присоединим резак к ручке-манипулятору Джазза. Прорежем отверстие и выкурим их с тыла. Деморализуем, как предложил командир, и посеем панику. Они и так уже перепуганы.
– Доля логики здесь есть. Вряд ли они смертники. Тянут время. Значит, боятся.
– Подождите, братцы. А как мы их выкурим? – запинаясь, снова вмешался бородач.
– Используем брандспойт и мобильную установку пожаротушения пеной, – уверенно ответила Элизабет.
– Слишком сложно, – возразил Хэвис. – У нас есть светошумовые гранаты, их и применим.
– Нет! – обрезала Элизабет. – Нужно что-то более неожиданное.
И тут ее осенило. На какое-то время девушка застыла, вспомнив волосатого мужчину в рваной белой майке возле Споука. Все ее мысли сосредоточились вокруг мелькнувшей тогда перчатке из грубой кожи, торчащей из бокового кармана его толстых штанов:
– У меня есть решение. Мы пойдем к ним с Джаззом вдвоем.
– Если мой голос что-либо значит, позволю себе заметить, что это плохая идея, – попытался вывернуться дройд. – Моя программа…
– Успокойся, Джазз. Мы на войне. А значит, сражаются все. Если тебе страшно – это нормально.
– Они меня уничтожат. Я не приспособлен к такому.
– Не совсем так. Ты робот телеприсутствия, не забыл? И сейчас ты должен сделать свою работу. Вступить в близкий контакт с неприятелем. Большего от тебя никто не просит, – Элизабет подтащила за манипулятор дройда ближе к себе. – И да, Джазз, ты можешь погибнуть. Мы все здесь рискуем. Но подумай сейчас о том, что, возможно, там, в темноте, среди заложников сидит Сэм. Кроме нас ей рассчитывать не на кого.
– Хорошо, Элизабет. Я готов.
– Джазз, ты мой друг. И мысленно я буду с тобой, каждую секунду, обещаю.
– Может, я и искусственный, но я не балбес, – дройд выдержал паузу, словно вздыхая, собираясь с силами. – Что мне делать?
Прошло минут двадцать.
Эрак несколько раз высовывался и безрезультатно выкрикивал свой призыв к совести брата. Но никто не откликался. Неудивительно. Вероятность того, что в дупле среди оставшихся в строю живодеров прятался его родственник, была слишком ничтожной. К тому же пара под завязку загруженных преступниками Авионов убыла в сторону Северной Станции. О чем присутствовавшие даже не догадывались.
Думая о Сэм, больше всего Элизабет жалела, что они так мало общались в последние годы. Сейчас, по прошествии времени, ей было стыдно за истинную причину ссоры. Она вспылила из-за пустяка, дочь-подросток показала характер и по-взрослому ответила. Мать не захотела уступить и показала на дверь. В силу врожденной гордыни, обе стороны так и не решились на первый шаг примирения, чтобы по-человечески поговорить и попросить друг у друга прощения.
Может быть, в нашей природе заложена некая тяга к конфликтам. Неважно, к внутренним или внешним. Мы не умеем и не хотим жить мирно и спокойно. Нам нужно щекотать нервы, снова и снова бросать вызов, что-то доказывать себе и окружающим.
На поляне тем временем происходило следующее.
Вариант с «крокодиловым чемоданом» получил свой знаменательный шанс.
Джазз неторопливо парил в трех метрах над поверхностью воды, уверенно приближаясь к мрачной расщелине. Манипуляторами-руками он удерживал подвешенную снизу увесистую бутыль с чистой водой.
Элизабет шла следом по кочкам и разведенными руками демонстрировала «безоружность».
В любую секунду в них обоих могли выпустить стрелу, бросить копье, камень или даже метнуть гранату.
Из своих подохрипших динамиков Джазз на максимальной громкости в цикле вещал на примитивном языке Зэрлэгов примерно
