Мученики Эспайера
Закаты на Гелиосе баснословно красивы, особенно если за ними наблюдать с высоты птичьего полета.
Угасающая заря, отбрасывающая от исполинских деревьев длинные тени, ветреная свежесть, сменяющая зной и духоту, ну и конечно же, завораживающее восхождение в небо ночных светил Франциско и Фердинанта.
Даббар давно улетел, а вот разговоры о том, как он забрался в такую глубину леса и как нашел девочку, скорее всего, утихнут еще очень не скоро.
На незанятой высотной площадке в кронах одного из гигантских деревьев Ду, возле медицинского шаттла с выключенными двигателями стоял немногословный и грустный Самсон Доминик Файервуд, тепло прижимая к себе Элизабет Уорд. Они уже долгое время молча смотрели на лежащую под аппаратом искусственного дыхания Саманту.
Без сознания, под капельницей, беззащитная и ранимая, она, не шелохнувшись, покоилась на левитирующих носилках в ожидании трансфера на Северную Станцию. Джазз бесшумно парил где-то сбоку.
Смахнув крупную соленую слезу, окропившую губы, Элизабет спросила:
– Она никогда никому ничего плохого не желала. За что ее так?
– Благочестивому человеку не место в гнилом окружении. Мы слишком долго пролежали в канаве и, в итоге, стали ее частью.
– Ты о чем?
– Сэм чище и невиннее всех нас вместе взятых. Поэтому и пострадала первой.
– Намекаешь на мученичество?
– Нет, на причины и следствие. Мы заслужили все, что произошло. Туземцы просто напомнили нам, что не нужно задирать нос.
– Считаешь, Вилкокс прав? – сменила тему Элизабет.
– В чем? В том, что у нас все это время под носом был философский камень?
– Нет, что мы, люди, как прионы, как вирусы. Мы всегда уничтожаем все вокруг, особенно то, что любим.
– Причины всегда внутри нас самих, Бэсс. Но если ты меня спрашиваешь, сможем ли мы измениться – я лучше промолчу.
– Тебе хорошо здесь? На Гелиосе? Что, если все и всегда стремится к одному единственному сценарию? Что, если, все уже спланировано задолго до нас? Что, если мы все здесь обречены?
– Думаешь, Гелиос – это наша черная дыра? Наша погибель? Не волнуйся. Переживем как-нибудь. Переродимся.
– Я тебе рассказывала про свои видения. Я чувствую, что случится что-то роковое, катастрофичное, жуткое.
– С чего бы это?
– Посмотри сам. Двадцать лет, и мы вернулись к тому же, от чего пытались уйти.
– ??
– Виллер стал подонком. Споука убили. Кирки тоже. Мы снова все воюем друг против друга…
– Во-первых, ты сгущаешь краски, Бэсс. Любовник твой просто заигрался и переоценил свои силы. Он свое получил. Девочку Кирки мы найдем. Этот прощелыга Люка, или как его там на самом деле, объявлен в розыск. Далеко от дронов не спрячется.
– А во-вторых?
– Во-вторых, ядерный реактор с авианосца демонтировали. Если мне не изменяет память, ты рассказывала, что все закончилось извержением вулкана, вызванного падением станции…
– Свардау в любую минуту может проснуться. Все эти годы я себя чувствую как на пороховой бочке.
– Если не помогать, не проснется.
– А если помогут?
– Кто? Очередные фанатики? – улыбнулся Файервуд по-отцовски. – «Обрезанные» на тысячу миль к вулкану не походят. Боятся его, как проказы. Да и на орбиту они не летают. Так что не драматизируй.
– Кстати, про орбиту. Я разобралась с неполадкой в глобальной связи. Все спутники и микросхемы в порядке, сбой случился в результате блокировки наших сигналов.
– «Глушилки»?
