Мне резко становится плохо. Силы уходят вместе с кровью из моих стигмат. Кажется, Трой понимает это: он подходит ко мне, опускает мою замершую в воздухе, вытянутую руку, затем надевает на ладонь перчатку, подхватывает моё тело на руки и неспешно несёт с поляны по направлению к базе.
– Что ты будешь делать? – спрашиваю на грани сознания.
Теперь он знает мой секрет. Он может сдать меня Централи. Может шантажировать, вынуждая выполнять все его приказы. Он может сделать всё что угодно – я в его абсолютной власти.
– Для начала – напьюсь, – хрипло отвечает он.
Перед моими глазами все начинает плыть, и я проваливаюсь в темноту.
Пробуждение… пробуждение вышло странным. Во-первых, я хорошо себя чувствовала. Во-вторых, из одежды на мне обнаружилось только нижнее бельё. В-третьих, моё тело было абсолютно чистым, а ладони – перемотаны новыми бинтами; обе. И в-четвертых, я отчетливо ощущала в организме какие-то лекарства; подняла руку – так и есть, в моей вене недавно был шприц.
Мне что-то вводили внутрь.
– Всего лишь антибиотики и общеукрепляющую витаминную смесь. – Нора появилась рядом с моей постелью беззвучно, а я наконец уделила внимание тому, где я нахожусь.
– Это не моя спальня, – замечаю немного охрипшим (должно быть, после долгого сна) голосом.
– Да, ты в больничном крыле, рядом с палатой Тони. Я приглядывала за тобой с тех пор, как Трой принёс тебя, – спокойным грудным голосом ответила Нора.
– Вы меня мыли? – спрашиваю, хотя заранее знаю ответ.
Но Нора меня удивила:
– Нет, – она слегка покачала головой и положила сухую ладонь мне на лоб, – этим занимался твой командир.
– По… почему? – неожиданно начиная заикаться, спросила я.
– С ним сложно спорить. – Нора сухо улыбнулась, проверяя мой пульс самым древним из способов.
Больше она ничего не сказала, из чего я сделала вывод, что Трой утаил от всех своё небольшое открытие…
– Сколько я пролежала в отключке? – спросила, поднимаясь на постели, когда медсестра закончила с быстрым осмотром.
– Во-первых, не «пролежала в отключке», а спала здоровым сном, – сухо поправила она, – а во-вторых, этот здоровый сон теперь положен тебе по расписанию: не менее восьми часов в сутки.
Это же треть всего времени! Я недоверчиво смотрю на Нору, хмуря брови.
– И нечего хмуриться, твой организм ослаб настолько, что, исчерпав почти все резервы, врубил аварийный режим. Не понимаю, как ты вообще умудрилась вчера бегать по лесу – ты должна была свалиться в обморок ещё утром, – она отошла к столику с таблетками и набрала несколько разноцветных пилюль в небольшой контейнер, – будешь пить на ночь и с утра, – она вручила мне лекарства и посмотрела красноречивым взглядом, – если не хочешь свалиться с ног в самое неподходящее время.
С этими словами она отошла от кровати и направилась к выходу.
– Нора, – окликнула её я, – а что со мной?
Я и так знала ответ, но подтверждение квалифицированного человека не помешает.
– Стресс, общая усталость, межреберная невралгия, начальная стадия остеохондроза, множественные растяжения мышц и связок, подозрение на грыжу, подозрение на язву кишечника, вегетососудистая дистония. Мне продолжать? – Она подняла бровь, а я прикусила язык и сидела, опустив голову.
Хреновые дела.
Но чего я ожидала?
– Тебе прописаны хороший сон и ежедневный лечебный массаж. А также – отсутствие тренировок с Троем. Я бы даже сказала – запрет на какие-либо тренировки, сопровождающиеся появлением новых травм, растяжений, вывихов и тому подобного.
– Я здесь не на отдыхе, – спокойно замечаю, подняв голову и посмотрев Норе в глаза.
– Мёртвая ты здесь тоже никому не нужна, – парировала та, равнодушно глядя на меня. – Неделька облегченных тренировок, лечебного массажа и здорового сна – и ты вновь можешь вернуться к костеломанию. Но сейчас… – её взгляд стал холодным и колючим, – даже думать забудь.
И медсестра вышла из комнаты, оставив меня одну.
Я встала с кровати и прошла в душ. Там умылась, почистила зубы и посмотрела на себя в зеркало: серые глаза были единственным, что осталось на похудевшем и изможденном лице. Ещё два дня назад отражение меня вполне устраивало, – теперь
