– Разрешите представить, товарищ майор, – сказал я. – Это мой… скажем так, напарник. Умирай Быстро. Он арг-кхин и такое же разумное существо, как мы с вами. Умирай, это мой бывший командир Холод Алексей Владимирович. Воинское звание – майор.
– Рад знакомству, – прозвучало у меня в голове. Теперь я знал, что не только у меня. – Но почему ты назвал меня Умирай, если мое имя Умирай Быстро? Мне неприятно.
– Черт, Умирай… Умирай Быстро, извини. Есть у нас, людей, такая привычка – сокращать имена в разговоре. Не всегда, но бывает. Возможно, тебя утешит, если я скажу, что так мы поступаем лишь с теми, кого считаем… как бы это лучше сказать… близкими, в общем. Товарищами.
Мы проговорили еще с четверть часа и в конце концов пришли к соглашению, которое меня полностью устраивало. Я отдаю майору пять ампул вакцины, а он мне, в свою очередь, дает боевое сопровождение – усиленное отделение мотострелков на двух «Тиграх» под командованием старшего сержанта-контрактника. На дорогах сейчас не просто неспокойно – откровенно опасно, а ему надо, чтобы я вернулся целым и невредимым. Это с одной стороны. А с другой – мы оба понимали, что данное сопровождение – не только моя и арг-кхина охрана от бандитов, но и конвой. Чтобы не сбежали.
– Спасибо, товарищ майор, – сказал я. – Мы вернемся.
– Я знаю, – ответил он.
Я достал из тайника вакцину (теперь уже скрывать от бывшего командира было нечего), передал Холоду пять ампул и кусок относительно чистой тряпки, найденный под сиденьем. Он завернул драгоценные ампулы в тряпку, бережно спрятал во внутренний карман.
– Две сыну, две сестре, одну на исследования.
Поймал мой взгляд и добавил:
– Жена умерла год назад. Рак.
– Сочувствую, товарищ майор, – что еще я мог сказать, особенно учитывая, что никогда не видел его жену. – Трудно, наверное, одному сына растить…
– Ничего, справляюсь. Ему семь только-только исполнилось. Сестра помогает. Я должен их защитить, понимаешь? Пусть хоть весь мир полетит к чертовой матери, а должен.
– Что ж не понять. Почему я, по-вашему, к родителям рвусь? Их, кроме меня, тоже защитить некому.
– Родители – немного другое. Хотя тоже… да.
Я спрятал вакцину на место, и мы вышли из машины, все трое.
– Иванченко! – крикнул Холод.
Из-за БМП вышел давешний белобрысый сержант.
– Здесь!
– Сюда иди.
Иванченко подошел. Только теперь мне стало понятно, что он старше, чем показалось вначале. То ли солнце иначе упало на его лицо, то ли просто я внимательнее присмотрелся, но ему точно было не девятнадцать лет. И не двадцать. Двадцать три минимум, а то и все двадцать пять.
– Познакомьтесь, – сказал Холод. – Это Данила Воронин, сержант запаса. Когда-то служил под моим началом. И хорошо служил. Данила, это старший сержант Иван Иванченко. Замкомвзвода, контрактник. Мы уже… Сколько мы уже вместе лямку тянем, Иван?
– В октябре три года будет, товарищ майор, – охотно доложил сержант. Было заметно, что он хорошо относится к майору Холоду. Доверяет ему. Возможно, даже любит. Насколько подчиненный в армии может любить начальство. Я его понимал. О старшем лейтенанте Холоде у меня после армии остались самые лучшие воспоминания. Настоящий офицер. А такие люди с годами, чаще всего, не меняются.
Мы с сержантом пожали друг другу руки. Ладонь у Иванченко оказалась хоть и меньше моей, но сухая и твердая, будто кусок дерева.
– А это, – Холод посмотрел на арг-кхина, – разумное существо с той стороны. Ты про них должен был слышать…
– Умирай Быстро, – телепатически сообщил Умирай Быстро. – Арг-кхин. Лапу подавать не буду. Даже не мечтай. Я не собака.
Сержант сглотнул, глаза его расширились, но все же он нашел в себе силы довольно четко вымолвить:
– О-очень приятно. Старший сержант Иванченко. Можно просто Иван.
