– Далеко ли нам идти до жилища сестер?
– Этого не предугадаешь. – Дымка перевязала очередной сверток. – Скажу тебе так: когда съедите половину припасов, хочешь не хочешь, придется разворачиваться и двигать обратно, где бы вы на тот момент ни находились. Там вы пропитания не найдете!
– Но ведь они трое что-то едят?
Дымка покачала головой и ответила непонятно:
– То, чем они питаются, я есть бы не стала.
На кухню вышли Казанова и Тео. Казанова нес большой рюкзак, выглядевший до отказа набитым. Тем не менее он поставил его на стол, открыл и стал преспокойно убирать внутрь всю еду, заготовленную хозяйкой.
– Шерстяные одеяла и прорезиненный брезент для льдов, – сказала Дымка, вручая их Казанове. – Тео, а это тебе! – Она держала мягкий сверток. – Здесь чистые бинты и пузырек лекарства. Если плечо разболится, отпивай понемножку, это уймет боль. И еще обзаведись посохом, иначе с рукой на перевязи много не прошагаешь… Еды я вам положила дня на четыре, не больше. Если не вернетесь к восемнадцатому, придется нам вас разыскивать, и чем это кончится, гадать я лучше не буду. Так что через два дня всяко-разно поворачивайте назад! – сказала она и добавила: – Если задержитесь, рощу по-любому будет поздно спасать. Да, и вот еще что…
Она показала им три короткие свечки.
– А-а, – улыбнулся Казанова и большой ладонью принял все три, чтобы раздать по одной Софии и Тео. – Держите их при себе и ни в коем случае не теряйте!
– Свечи у нас, вообще-то, есть, – сказал Тео.
– Но не такие. Не Дымкины.
– Это дымные карты, – несколько извиняющимся тоном проговорила хозяйка. – Уж вы простите меня, вечно я беспокоюсь… Я лишь хочу, чтобы вы всенепременно назад дорогу нашли, если что не так пойдет… Свечку зажжете – дым и поведет вас сюда, ко мне.
– Ух ты! – воскликнула София. – Здорово! Спасибо вам! Дымная карта, – пробормотала она.
Свечка выглядела совершенно обычной. Приятно пахла воском… София убрала ее в сумку, а сумку – в рюкзак, между двумя одеялами.
– Сумку-то обязательно с собой тащить? – спросил Казанова. – Столько бумаги! Она у тебя как кирпичами набитая!
– Там мои карты, – ответила девочка. – И альбом. А еще гранаты, которые мне в Авзентинии дали. Они при мне должны быть.
– София без этой сумки ни шагу, – улыбнулся Тео. – Куда она, туда с ней и сумка.
София покраснела.
– Ладно, – сказал Казанова. – Коли так, отправляемся! Дымка, – он заключил хозяйку в объятия, – не знаю даже, как тебя благодарить! Обещаю, мы вернемся восемнадцатого или раньше. Я уж за ребятами присмотрю…
– Кто бы сомневался, Грант! – Женщина в свою очередь обняла Софию и Тео. – Да, еще кое-что, – сказала она уже на пороге. – Жуткое море не случайно так называется… Не смущайтесь ничем, что можете увидеть там или услышать. Необитаемая эпоха не причинит вам вреда… По крайней мере, пока не доберетесь до царства сестер!
Трое зашагали прочь по тропе, и Дымка крикнула вслед:
– И смотрите там, берегите себя!..
9 часов 40 минут
Трое держали путь на север, удаляясь от Оукринга. В начале путешествия указующая рука Тео была им без надобности, поскольку путь к Жуткому морю Казанова хорошо знал. Элодейцы время от времени путешествовали в ту сторону, чтобы проводить время в ледяных пещерах; их следы несколько заросли, но неплохо просматривались.
Шагая по тропе, София нарадоваться не могла счастливому случаю, что свел Тео в бостонской тюрьме с Казановой. Живя в доме лекарки, девочка насмотрелась на то, с какой нежностью и заботой здоровяк ухаживал за ее другом. Теперь она видела, что и в дороге он был спутником очень заботливым. Казанова самым серьезным образом воспринял обещание, данное Дымке. Приподнимал висячие ветви, чтобы им было легче идти. Предупреждал о шатких камнях на тропе. И кажется, знал названия каждой былинки, значение всего, что им попадалось.
– Совиные погадки, – сказал он, поднимая колючий комок, состоявший, казалось, из слипшегося пуха пополам с мелкими косточками. – Совы не умеют жевать. Свою добычу они заглатывают целиком, потом отрыгивают остатки. Вот тут, – он растрепал
