Я взяла в руки тюбик с магическим тональником и принялась за тяжелый процесс наложения макияжа.
«Шиза, а шиза? – Стрелка над правым глазом получилась куда кривее, чем над левым. Из-за чего пришлось перекрашивать. – Я все вспоминаю твои слова, когда мы с Глебом прощались. К чему ты тогда песню пела про «я тебя никогда не увижу, я тебя никогда не забуду». Ты ведь не серьезно?»
Сразу она не ответила, словно взвешивала и подбирала слова. В этот момент я впервые пожалела, что не могу видеть ее лица. Вдруг бы сумела прочесть ответ по живой мимике или другим невербальным признакам. Но мне оставалось судить только по интонациям.
«Тогда мне показалось, что это будет правильным», – спокойно пояснила она и не спешила развивать мысль.
«С ним ведь ничего не случится?» – не унималась я и требовала ответов на волнующие вопросы.
«С ним ничего, – успокоила Эльвира и тут же наехала: – А ты красься аккуратнее, а то всю моську нам уже абы как намазала. Ты что, алкоголичка? Чего у тебя руки трясутся?»
Неожиданно для себя я расхохоталась.
Непосредственность шизы меня забавляла, кто еще, если не она, может позволить себе рассуждать на серьезные темы и тут же обеспокоиться криво накрашенным глазом. Этот ее подход вселил в меня надежду на успешный исход сегодняшнего дня и ситуации в целом. Не будет же она мне врать.
Когда дело дошло до платья, я долго стояла над закрытым чехлом и не решалась раскрыть застежки. Достать платье для меня оказалось равносильно открытию ящика Пандоры. Страшно. Неуютно. Опасно.
Пришлось брать себя в руки и скрепя сердце пересилить свои желания и облачиться в дорогущий наряд.
«Что ж, можно было даже не краситься, – произнесла шиза, когда я смотрела на себя в зеркало в полный рост. – Оно делает нас не просто красивыми, а идеальными».
– Дурацкая магия, – только и могла недовольно буркнуть я, оправляя складки из легчайшего шелка, расшитого россыпью алмазов.
Еще полтора месяца назад я пищала бы от восторга, глядя на свое отражение. Ведь в этом платье я не просто милая девушка, не просто красивая. Я – шедевр, венец творения, богиня, сошедшая с небес. Верно заметила Эльвира – Идеал! С большой буквы.
Кожа сияла алебастром, в глазах появился соблазнительный блеск, хотя никакого задора и соответствующего настроения в душе я не ощущала. Даже легкие движения притягивали взгляд. Я всего лишь шевельнула рукой, а отражение поманило, будто сирена в глубины морские. Любой бы пошел за мной, скажи я ему хоть слово. Сбросился бы с обрыва в бездну – пожелай я этого. Сложно не потерять голову, глядя на совершенство.
– Гребаная магия, – еще раз выругалась я.
Мало мне одного раза было, и вот, на те же грабли. А каково герцогу придется? Мало того, что я внешне почти копия Ридреги, так еще и платье это…
Словно притягивая ко мне предмет мыслей, в комнату постучался, а потом и вошел Тарфолд. Мимолетный взгляд на меня, и герцог, не выдержав, вздрогнул, а следом с силой ударил кулаком в каменную стену, сбивая костяшки к кровь. Несколько кусочков штукатурки с неприятным звуком упали на пол.
– Боль отрезвляет, – констатировал он и хмуро выдохнул: – Идиотское платье.
– Поддерживаю. Может, я его все же сниму? – надежда в моем голосе явно не собиралась умирать.
Эридан отрицательно покачал головой:
– Нет. Нужно потерпеть.
– А как же вы? – За препода я все же беспокоилась. Вдруг сорвется.
«Орлиное око» на мгновение поменяло цвет на алый, а затем вновь стало привычно голубым.
– Выдержу. Но после бала сожгу все наряды этого проклятого дизайнера, если найду. Выкуплю и сожгу!
В этом желании я его полностью поддерживала, оставалось только попросить:
– А можно конкретно это подожгу я?
– Думаю, ты этого заслуживаешь. – Тарфолд прошел на середину комнаты, огляделся по сторонам в поисках куда присесть. Единственный стул был завален чехлом от платья, моим халатом, единственным теплым свитером. Поэтому Эридану оставалось только расположиться на краю кровати. – Элла, у тебя нет дурных предчувствий?
Вопрос поставил меня в тупик, если задуматься, они у меня постоянно были, не только сегодня.
Препод мое озадаченное выражение истолковал верно.
