— Вы женитесь?
Акио не смутился, только помрачнел.
— Женюсь.
Она уже знала, что женится, но все равно это признание было как удар под дых кулаком. Мия хватала воздух ртом и смотрела на мужчину с беспомощной обидой.
Даймё должен жениться, Мия не была наивна и понимала это. Понимала, но надеялась, что это случится еще очень не скоро. Может, пройдут годы. А может, Акио и вовсе не найдет женщину, которую сочтет достойной стать его женой.
Но так быстро и так внезапно! Без предупреждения! Не сказав ей ни слова!
А с чего он должен был предупреждать Мию? Где это видано, чтобы самурай спрашивал мнения наложницы, жениться ему или нет? И с чего это Мия вообразила, что она для Акио особенная? Только потому, что он диктует иногда ей письма и разрешил навести порядок в своем архиве? Или оттого, что иногда называл своим сокровищем и счастьем?
Слова — это просто слова.
— Мне нужен наследник. — Акио опустился на татами рядом и обнял Мию. Она, обычно с трепетом откликавшаяся на любое его прикосновение, застыла в его руках безжизненной куклой, но он словно не заметил этого. Нежно поцеловал девушку в лоб, погладил по распущенным волосам. — Продолжить род — мой долг. И это ничего не меняет, Мия. Ты останешься моей наложницей. Я буду заботиться о тебе. У нас будут дети, я признаю их и воспитаю, не делая разницы между ними и законными.
Мия со всхлипом глотнула воздух. Каждое его слово было как острый нож, который даймё вонзал ей в сердце.
— Вы приведете ее сюда? — спросила она чужим, неживым голосом.
Он задумался.
— Возможно. Или оставлю в Тэйдо. Южанкам плохо подходит Эссо. Здесь слишком холодно.
— Я тоже с юга, господин, — все таким же неживым голосом напомнила Мия.
На мгновение она увидела свое будущее — будущее наложницы сёгуна в его родовом замке на севере. Редкие визиты Акио, торопливые ночи вместе, и вот он снова улетает на юг, в Тэйдо, где его ждет жена, наследники и срочные государственные вопросы. Бесконечно долгие зимы на занесенном снегом куске земли, холодная постель, одиночество в душе, ранняя старость…
Это было так безнадежно, жутко и жизненно, что Мия чуть не закричала. В этот миг ей показалось, что даже участь гейши в «Медовом лотосе» лучше той, которую выбрал для нее даймё.
Акио нахмурился:
— И что?
Его руки напряглись, он чуть встряхнул Мию за плечи:
— Что за истерики? Прекрати!
Девушка подняла на него залитые слезами глаза. В груди ощущалась странная пустота, и эта пустота болела.
— Вашей супруге не понравится, что у вас есть наложница.
— Потерпит, — отрезал Акио.
— Отпустите меня, господин. Я уеду.
— Уедешь? — Он нахмурился. — Куда? Ты в своем уме, Мия?
— На Рю-Госо. В Самхан. Куда-нибудь.
— Не говори глупостей. Девочка моя, свадьба ничего не изменит.
Акио произнес эти слова со страстной убежденностью, он действительно верил в это.
Но Мия знала: свадьба изменит все.
Глава 18
САМЫЙ СЛОЖНЫЙ БОЙ
Мир заволокло серой пеленой тумана, словно злой колдун украл все краски и саму радость, оставив взамен ноющую пустоту в груди.
Мия вставала поздно, до последнего не желая расставаться со снами. Тяжелые и муторные, они все же были лучше опостылевшей реальности. Равнодушно позволяла служанке одеть и причесать себя, равнодушно спускалась к завтраку и жевала
