Стоп… Эйвери сейчас сказала, что он ей нравится?
– Нет, Ватт! – вдруг покраснела Эйвери. – Мы должны отменить твой заказ на смокинг!
– Почему?
Она была очаровательна, когда краснела.
– Потому что! Наверное, лучше пойти в менее дорогое место? Или взять смокинг напрокат! Прости, когда я предлагала «Нортон Харкроу», то не понимала, что ты…
– Я куплю себе смокинг, – решительно сказал Ватт, и Эйвери замолчала. – Я могу и хочу это сделать, а больше всего меня радует, что я надену его, когда буду сопровождать тебя. К тому же, – проговорил Ватт, вернув былую уверенность, – надеюсь, это не последний прием, на который я тебя отведу.
Эйвери при этих словах улыбнулась.
– Кто знает? – загадочно произнесла она. – Может, ты прав.
– Пока хватит и этого. – Ватт остановился на тротуаре, не желая завершать их встречу. – Можно, я угощу тебя кофе, чтобы отблагодарить за помощь с моим первым смокингом?
– Дальше по улице есть местечко, где продают потрясающий чай с конопляным молоком. И горячий кофе, – добавила Эйвери, заметив его растерянность, – если ты не любишь конопляное молоко.
– Разве можно не любить конопляное молоко? – с напускной серьезностью проговорил Ватт.
Пока он шел за Эйвери в кофейню, в голове роились мысли – он обдумывал все, что она сказала, и все, что не сказал он сам.
Эйвери была права. Она заслуживала к себе лучшего отношения, а он ужасно с ней обошелся, притворяясь тем, кем на самом деле не являлся, пытаясь предугадать каждый шаг. Он ведь не просто хотел переспать с ней – этого он, конечно, тоже хотел, – почему же тогда вел себя так? Ему действительно нравилось ухаживать за Эйвери.
Так Ватт принял совершенно новое для себя решение. Наедине с Эйвери он отныне будет обходиться без Нади.
«Увидимся позже, Надя, – подумал он, потом отправил команду: – Выключить квант».
Внутри вдруг образовалась пустота, напоминавшая звук или, скорее, отсутствие звука, тишину, которая опускается после летней бури. Он не отключал Надю с того дня, как установил ее у себя в голове.
– Это здесь. – Эйвери открыла дверь и оглянулась на Ватта через плечо. Ее глаза были столь удивительного голубого цвета, что у парня перехватило дыхание. – Надеюсь, ты готов к лучшему кофе в своей жизни.
– О да, я готов, – сказал Ватт и последовал за ней в кафе.
Райлин
В субботу днем Райлин стояла возле входа в сервис по обслуживанию лифтов на пятидесятом этаже и старалась унять разгулявшиеся нервы. Она сможет, повторяла себе девушка. Другого выхода нет.
Приклеив на лицо улыбку, Райлин прошла сквозь металлические двойные двери и подмигнула грубоватому старому охраннику, сидевшему на вахте за гибким стеклом. Когда она проплыла мимо, мужчина что-то буркнул, не поднимая глаз, – видимо, вспомнил ее по предыдущим визитам, когда она приходила с Хайрелом. Официально сюда разрешалось пропускать только лифтеров, но Райлин встречала в раздевалке и близких людей других работников, приносивших забытые вещи или забиравших грязную одежду.
В раздевалке было сыро, стоял запах пота и жира. Райлин уверенно прошла к дальней стене, минуя двух обнаженных до пояса парней в углу, которые играли во что-то на планшетах, убивая время. На случай чрезвычайной ситуации здесь находился основной состав команды. Стараясь двигаться побыстрее, девушка ввела пароль на шкафчике Хайрела и открыла дверцу.
Хайрел был монтажником – одним из тех, кто висел на тросе, пока остальная бригада выполняла обслуживание из туннеля; эта работа требовала смелости или даже отчаянности. Хайрелу отвели высокий шкафчик в наиболее удобном месте возле выхода. Райлин отодвинула в сторону темно-серый рабочий костюм-качели, сделанный из тонкого, почти непроницаемого углекомпозитного волокна, и сверхпрочный экрамольд-шлем, который предположительно мог защитить мозг при падении с двухсотого этажа. Не слишком полезная вещь, учитывая, что основные ремонтные работы велись наверху, где лифты заклинивало из-за высоты и напряжения тросов.
Под монтажными ботинками Хайрела и магнитными рукавицами девушка обнаружила то, что искала, – крошечный идентификационный чип, прикрепленный к шлему.
– Что ты здесь делаешь?
Райлин круто развернулась, сунув чип в единственное подходящее место – в бюстгальтер.
– Простите, – сказала она молодому человеку, который стоял возле нее, скрестив на груди накачанные руки. – Я обещала
