Дождавшись официанта, они заказали ужин. Свет над головой потускнел, зато вспыхнули канделябры на стенах. Эрис глянула в старомодное венецианское окно, выходившее на парк Хэксли – небольшое уединенное место с садами и фонтанами. Ой, но ведь здесь, возле окон, кто-нибудь может увидеть их вместе. Отец, видимо, подумал о том же и развернул стул, чтобы сесть спиной к окну.
– Итак, Эрис, расскажи мне, где вы сейчас живете.
– Где мы живем?
– Где вы с мамой устроились. Ведь там, наверное, вам не слишком удобно?
– Квартирка небольшая, – призналась Эрис.
– На каком этаже?
– На сто третьем.
Мистер Коул побледнел:
– Боже, я и не знал, что все настолько плохо.
В его голосе позвучала неприязнь, и это задело Эрис, но она не подала вида.
– Бедная Каролина, – сказал он скорее самому себе.
Подали закуски. Отец засыпал Эрис вопросами: о маме, об их жизни внизу, о школе, были ли новости от Эверетта Рэдсона. Девушка отвечала, гадая, к чему он ведет. Может, ее мысль и не была такой уж безумной. Может, он действительно собирался предложить, чтобы они проводили время вместе, как семья. Эрис поразмыслила над этим вариантом и решила, что не такой уж он отталкивающий, – сперва, конечно, будет неловко, ведь все узнают о ее родстве с Ледой. Но если мистер Коул и думал об этом, то прямо ничего не говорил.
Они доели, официант пришел забрать тарелки. Отец наклонился, чтобы взглянуть на счет. Эрис поблагодарила его и накинула шарф на плечи: внезапно ей стало зябко.
– В следующий раз мама обязательно придет, – пообещала она, хотя ей провести вдвоем с отцом целый вечер тоже было приятно.
– Эрис, – мягко проговорил он, – не уверен, что следующий раз будет.
– Что?
Мистер Коул опустил взгляд на скатерть. Мрачность на его лице могла иметь только одно объяснение.
– Эрис, мне понравилось общаться с тобой, правда. Я горжусь, что ты выросла такой красивой молодой особой. Ты очень похожа на маму в этом возрасте. – Мистер Коул напрягся. – Но я совру, если скажу, что эти новости не были для меня потрясением. Не уверен, что нам стоит встречаться в общественных местах.
Эрис стало нечем дышать.
– Почему? – выдавила она.
– Наши отношения… очень запутанные. Это усложнит жизнь мне, твоей матери и тебе самой.
– И вашей семье, – проговорила Эрис, когда осознание правды накрыло ее ледяной волной. – Вашей жене, Джейми и Леде.
Мистер Коул заморгал, потом признался:
– Что ж, да. Я не хочу, чтобы они узнали. Понятно почему. Надеюсь, ты понимаешь.
Да, Эрис понимала. Они с матерью были неприятным секретом, который он хотел сохранить в тайне.
– А теперь о финансовой стороне. – Мистер Коул перешел на деловой тон. – Я уже обо всем поговорил с твоей матерью, хотя она не совсем точно описала ваше отчаянное положение.
«Оно не отчаянное, – хотела сказать Эрис, повинуясь своей несгибаемой гордости. – Несмотря ни на что, мы справляемся».
– Я перечислю достаточную сумму на твой счет, как и на счет твоей матери, и буду платить вам ежемесячное содержание. Деньги уже переведены, если хочешь проверить.
Слегка потрясенная, Эрис пробормотала команду, открыла свой банковский счет и ахнула от количества нулей, которые выстроились там в ряд.
– Этого достаточно?
Нелепый вопрос. Более чем достаточно: хватит переехать повыше, даже купить новую квартиру, обновить гардероб. Чтобы жизнь стала совсем прежней. Эрис знала, о чем он спрашивает на самом деле: принимает ли она сделку. Обещает ли молчать. Скрыть правду даже от Леды. Особенно от Леды.
Он покупал ее молчание.
Эрис ответила не сразу. Она вглядывалась в лицо отца. Всю неделю она изучала его в поиске сходства, однако на этот раз
