чувствовала себя не лучше запертых древних. Неожиданно прямо на ее глазах кибитка дернулась на очередном ухабе, и решетчатая дверца открылась. Три мордоклюва один за другим вышмыгнули из клетки и взвились ввысь. Войнова подняла лицо, наблюдая за радостным свободным полетом древних на фоне темного неба. И сразу же послышались возмущенные вопли на чиванском:
— Вай, харым клсун дуна! Дуна калсун! Тьфу, атшах! — это неудачливый укротитель заметил пропажу.
Ситуация на какое-то время развеяла унылое настроение, и девушка слабо улыбнулась. Так ему и надо. Кибитки влились в темноту аллеи, а через минуту и молодые люди ступили в ее сень. Над их головами поплыли черные силуэты кленов на фоне ночного неба. Ганна крепко держала подругу под руку, словно стражник арестанта.
— Мне понравился вечер! — сказала, как всегда жизнерадостная, Марика. — Не то что в прошлую Горку — скукотища была.
«Да уж, — с грустью подумала Тиса. — Повеселились».
— По мне, так слишком много неожиданностей тоже не очень хорошо, — проворчала Лисова.
— Я танцевала с вэйном! — мечтательно продолжила девчонка. — Между прочим, он сделал мне та-акой комплимент! Ни за что не догадаетесь. Филипп сказал, что у меня выразительные глаза! Так и сказал — «выразительные»!
Ганна что-то пробурчала об осмотрительности, на что та лишь рукой махнула. Тиса молчала, на душе ее скребли кошки. И она почти физически ощущала на себе пристальный взгляд идущего позади шкалуша.
— Смотрите, какие звезды! — Марика указала на небо.
Небо было поистине прекрасным. Звезды нежно мерцали в просвете облаков и казались разноцветными. Вон та, большая, — желтая, как лютик. Эта — холодного голубого цвета, как незабудка. А та, крошечная и розовая, — как яблоневый цвет. Прямо над головой растянулось созвездие Жвала — длинная волнистая лента из звезд. Свежий вечерний ветерок шуршал листвой и приносил запах озерной воды. «Гхук», — где-то прокричал ночной сторож, сыч. «Один из последних теплых осенних вечеров, — подумала Тиса. — Потом польют дожди, выпадет снег и природа застынет до самой весны».
Любуясь звездами, девушки не заметили, как две черные фигуры перегородили им дорогу. Когда Войнова различила их в темноте аллеи, шкалуш уже был рядом за ее спиной. Наверное, она поняла бы это и с зажмуренными глазами. Лица незнакомцев закрывали черные то ли платки, то ли вязаные чулки.
— А ну стоять! — сиплый мужской голос. — У меня стреломет!
— У него стреломет, — эхом проговорил невнятно второй разбойник. Левая нога налетчика странно подрагивала.
Первый поднял руку, демонстрируя оружие. Марика вскрикнула. Оставив локоть подруги, Ганна в страхе обернулась на мужа, который спрятал за свою спину Валька. Лука же упрямо стоял рядом с отцом.
— Так что слушаться, голубки, коли не хотите болта в лоб. А теперь швырни сюда корзину, дорогуша. Давай!
Тиса поймала себя на мысли, что совсем не боится. Сообразив, что налетчик обращается к ней, вытянула руку с корзиной.
— Тьфу! Непонятливая баба. Шо ты мне ее тянешь? Говорю — швыряй, значит — швыряй. А ты чего глазеешь, пацан? А ну девкам за спину, живо. Давай, дорогуш…
Договорить разбойник не успел и просто рухнул на землю. Что это с ним? В густеющем мраке Тиса не заметила, как шкалуш метнул дубинку прямо в лоб незадачливому грабителю. Трихон не торопясь прошествовал к лежащему и поднял с земли стреломет и свою дубинку. «М-м», — промычал ушибленный. Парень повернулся ко второму разбойнику. У того затряслась и вторая нога, и неожиданно с криком «А-а!» он дал деру. Однако в темноте бедняга не узрел на пути дерево и с разбегу врезался в ствол. И тоже рухнул.
Войнова усмехнулась. Ганна и Марика облегченно выдохнули, не заметив комичности ситуации.
— Трихон, ты такой храбрый! — новобранец не успел и глазом моргнуть, как девчонка уже повисла у него на шее.
— Так в нашем краю сайгаков ловят, — пробурчал сконфуженный шкалуш. Он аккуратно высвободился из объятий, чиркнув по Тисе взглядом.
— Поможешь? — спросил парень Симона. Художник последовал за ним без лишних вопросов.
Они вместе приволокли незадачливого грабителя и уложили рядом с первым. Тиса не без гордости за шкалуша посмотрела в растерянное лицо Ганны. Похоже, та пребывала в замешательстве.
Трихон стащил с лиц грабителей чулки и ловко связал ими руки мужчин.
— Я их знаю, — удивленно протянула Тиса.
— И я, — подала наконец голос подруга. — Это те повесы, что мы видели в аптеке!
Пыж шевельнулся, поморщился. Сесть со связанными руками получилось не сразу. Он вытаращил непонимающие глаза на стоящих над ним людей, затем заметил лежащего рядом товарища. Кажется, до него стало доходить, что произошло. Пыж
