Тонечка ткнула мужа в бок.
— А какая у вас специализация? — спросил Флор Игнатьевич Лопухин, с важным видом огладив выдающийся живот.
— Сельско-погодный факультет.
— Добро, — Кузьма Ильин погладил длинную бороду. — Прошлым летом такая засуха стояла, что с поля лишь по центнеру и сробили. А в этом муха побила. Мы без погодника, чай, десяток лет.
— Да, служил в наших краях до вас один, — подхватил разговор Панин, — угрюмый был старик, отшельником на болоте жил, но дело свое хорошо знал. Всюду поспевал, помогал. А потом пропал, сколько голубей ни слали, так птицы с письмами и возвращались. Находились смельчаки, кто к башне его ходил, да все бежали в страхе. По болоту-то, говорят, черный латник бродит.
— Да сказки все это, — отмахнулся Флор Игнатьевич. — Вот птицу, говорят, там видели огромную. В это я верю. Она-то, видать, душечку старика и подняла в небо. А черный рыцарь — это басня. Сочиняют дурни, лишь бы народ в страх вогнать.
— Э-э, не скажи, кум…
Тиса коснулась ладонью лба.
— Что с тобой? — обеспокоилась Ганна.
— Ничего. Я этим рыцарем в одном из своих видений любовалась.
Ганна охнула сочувственно:
— Ты же говорила, они тебя в покое оставили.
— Я тоже так думала. Но в последнее время словно с цепи сорвались…
Ганна погладила Тису по спине.
— Как неприятно, должно быть, тебе.
— Жаль Гарта, — покачал головой Панин, — как знатно работал!
— А вы тучи разгонять сильны? — спросил Кузьма Ильин.
— Да ты что, кум! Сомневаешься? — воскликнул Панин. — Господин в самом Крассбурге учился. Уж верно знает!
— Конечно, — улыбнулся вэйн и гордо добавил: — Сие мы уже на втором курсе проходили.
— Вот видишь!
— Так вы поселитесь в Гартовой башне, Филипп? — спросила Тамара Горчак, крича колдуну с другого конца стола.
Ордосия Карповна испуганно воззрилась на сына, ожидая его ответа.
— Что вы! — Филипп всплеснул руками, поправил кружевной манжет. — Жизнь нелюдимого аскета не для меня. К счастью, нас приняли на постой эти гостеприимные люди, милейшие хозяева — Антонина Сергеевна и Лаврентий Петрович.
Вэйн поцеловал ручку хозяйки.
— Ах, оставьте, — улыбнулась Тонечка. — Делить крышу с такими благородными людьми — одно удовольствие. Но, Филипп, вы нам лучше про столицу, про столицу расскажите. Что сейчас носят?
— О, в этом году в моде узкие клетчатые брюки с запонками. Причем, — красавчик изящным жестом показал на запястье, — запонки на рубашке и брюках должны быть обязательно из одного гарнитура. А еще в этом сезоне в моде шляпы с широкими полями и перьями, вот как у ма.
Тиса зашепталась с Ганной.
— Можно потише, пожалуйста! — шикнула на них Марика, вытягивая шею, как цапля из камышовых зарослей. — Мне не слышно.
— Как интересно! — воскликнула Анфиса. — Папа, я хочу шляпку с пером!
— Что это, Филипп? — мать вэйна ковырнула вилкой салат.
— Это грибы, Ордосия Карповна, — поспешила ответить Тонечка. — Их нынче много собирают в наших лесах. Очень вкусные, попробуйте.
— Я не ем грибы, — оттолкнула от себя тарелку женщина.
Тонечка отдала салат слуге, и тот унес его на другой конец стола, где его с благодарностью встретили шкалуш и Тамара Горчак. Женщина не переставала что-то рассказывать новобранцу. Тиса пожелала, чтобы она заговорила юнца до полусмерти. Но судя по его бодрому виду, до этого еще далеко.
— Попробуйте этот салатик, Ордосия Карповна, в нем только овощи и никаких грибов, — Тонечка поставила перед женщиной вазочку с овощным салатом.
Вэйн продолжал:
