бросая шапки в воздух.
Дракон оказался нежно-розовым, каждая чешуйка гибком теле сияла подобно жемчугу. Глаза раскосые, как у оленя, радужка глаз — красная. Розовые крылья Сложены за спиной. Дракон гордо нес свои витые рога, как и своего наездника в золотом тронном седле. Приветствуя свой народ, император поднял левую руку, правой прижимая к сердцу державу с символом Единого. Длинный алый шлейф, отороченный мехом горностая, спадал с плеч монарха на спину дракона, и в свете тысяч вэйновских долгоиграющих свечей блестели каменья в золотой короне на челе Гория. Император походил на героя древних былин. На красивом мужском лице — гордость, суровость и благородство. Тиса смутилась: всему этому великолепию не хватало естественности. Она еще раз взглянула на дракона и отдала видоскоп Ганне.
Ажиотаж вокруг сувениров постепенно утихал. Тонечка и Лавр благодарили Филиппа за подарки, тот в ответ улыбался, даже порывался еще что-то подарить… Но на этот раз мать вцепилась в его локоть мертвой хваткой, и колдун оставил свою затею.
— Я думаю, вещицы не из дешевых, — сказала Ганна. — Вэйн проявил щедрость.
— Может, он так расплачивается за постой, — предположила Тиса.
— За постой можно было заплатить и меньшую цену, — заупрямилась Лисова. — Кстати, Витер снова не сводит с тебя глаз, Тиса. Не могу понять, почему ты его не поощряешь. Неужели старшина тебе совсем не нравится?
Та лишь неопределенно пожала плечами, а Ганна покачала головой.
— Ты знаешь, что у него дядька большой скорняжной мануфактурой в Ижеске владеет? Своих детей нет, племянник только. Получается, Витер его единственный наследник.
— Откуда ты знаешь?
— Зоя сказала, а она от Руслана… Что молчишь?
— А что я должна сказать? Я за него рада.
— Ну и глупо. Тебе не пятнадцать, пора задуматься о будущем. Крохов немного грубоват, но это издержки военной профессии. Приглядись к нему, прошу тебя. Дай ему шанс тебе понравиться, не прячься в своей ракушке.
— Он идет, Ганна.
Девушки замолчали.
Витер бросил хмурый взгляд на вэйна.
— Какой переполох из-за сувениров.
— Но признайте, старшина, ведь на самом деле интересные вещицы, — Лисова склонила голову набок.
— Такие, верно, в столице по копейке продают, а наши дурехи млеют, — усмехнулся Витер.
Тиса и Ганна оглянулись на Филиппа — действительно, его плотным кольцом окружили девушки, и Анфиса в их числе.
— Филипп Дронович, а можно посмотреть вашу палочку? — услышала Войнова, как прощебетала одна из девиц.
Но ее отпихнула локтем другая:
— Не палочку, а скап. Я о таких в книге читала.
— Правильно говорить не скап, а скип, — Анфиса задвинула обеих выскочек на задний план. — Деревню из вас вовек не выбить.
Колдун слушал и улыбался, причем всем одинаково любезно.
— Нет, это, барышни, не скип, — объяснил он. — Скип — это опасное оружие, а мою трость правильно называть силовым жезлом.
— Как замечательно звучит! А можно потрогать? — Анфиса послала вэйну самый томный взгляд из своего арсенала.
— Конечно, — прокашлялся Филипп.
Женские ручки погладили лазуритовое навершие. Тису чуть не стошнило от зрелища.
— Здесь есть лимонные леденцы? — обронил вэйн, потрогав свое горло. Две девицы сорвались с места в поисках конфет.
Войнова вдруг почувствовала стыд за них.
— Простите, девушки-красавицы! — к колдуну пробрался градоначальник. — Филипп Дронович, не хотите перекинуться в дурака?
— Муж имел в виду не желаете ли сыграть с нами в карты, Филипп? — пришла на помощь мужу Тонечка. Она кивнула в сторону столика, где уже расположилась компания.
— С удовольствием. Барышни, прошу великодушно простить меня.
Филипп покинул общество прилипчивых поклонниц.
Проведя в компании Ганны еще полчаса, Тиса уже подумывала покинуть с Лисовыми этот «праздник», но неожиданно за окном
