– Сидите, ребята, я на секунду, – сказал Брейн, доставая из кармана никелированную коробочку. – Растолкуйте, что это такое?
– Это крысогонялка, – сообщил ефрейтор Бун.
– Что?
– Это прибор для противофазного подавления остаточных психических полей второго порядка.
– И как это работает?
– Ну, ты в каком доме живешь, думаю, не очень богатом?
– Очень не очень. Тот еще районище, – улыбнулся Брейн и вдруг почувствовал, как снова заболели ребра.
– Тот еще районище… – повторил он, и теперь заломила вся грудина, да так, что он за нее схватился.
– Эй, Томас, ты в порядке? – спросил лейтенант, переставая грызть пену.
– В порядке, просто в горле першит. Острого чего-то съел – не поглядев, бросил в мейдер, а оно вон как.
И чтобы снять беспокойство техников, Брейн улыбнулся.
– Так что с моей коробочкой?
– Ничего. Хороший дорогой приборчик. Как раз для твоих условий жизни. Ты ведь, наверное, замечал, что, когда скашиваешь взгляд или быстро оборачиваешься, видишь, будто кто-то отпрыгивает в сторону?
– Тени, что ли? Но мне говорили, что они неопасны.
Лейтенант с ефрейтором переглянулись.
– Так-то неопасны, но если не делать профилактику хотя бы раз в месяц, они начнут проявляться сильнее, а со временем могут начать складываться во вполне отчетливые образы.
– И довольно жуткие, – подтвердил ефрейтор.
– А как проводить профилактику?
– Это просто. Вызываешь специальную службу, и они прожаривают тебе все стены. Правда, потом жженой проводкой вонять будет дня три.
– Ну это проветрить можно, – сказал Брейн.
Лейтенант с ефрейтором снова переглянулись.
– Это не проветришь, Томас, – сказал лейтенант. – Этот запах – он не запах, он только кажется.
– Но он есть?
– Есть.
– Ага, – кивнул Брейн. Все же некоторые местные особенности требовали длительного привыкания и осмысливания. – А вот эти мерзкие насекомые, это то же самое?
– Природа схожая, но другой уровень – частота другая и стабильность начальной фазы.
– Ну, в общем понятно, – кивнул Брейн. – А прибор, говорите, дорогой?
– Чаков триста. Дифлайтеров вызвать дешевле.
56
Разобравшись с прибором, Брейн попрощался с техниками и, едва выйдя в коридор, увидел Григора с Боршингом.
– О, привет, Томас, – сказал лейтенант. – Напарник передал мне твой привет, а я подумал, что пора бы нам посетить специально отведенное место и как следует отметить твое назначение. А то, сам понимаешь, служба медом не покажется.
– Не возражаю. А пока мне нужно узнать, что записала камера на моем доме и вообще, работает ли она.
– А что не так? Какие-то проблемы?
– Да рожи какие-то вьются вокруг. Не дом, а проходной двор.
– Ну, места там, конечно, не живописные, – согласился Григор. – Ладно, пойдем к нам, что-нибудь придумаем. Коллега Боршинг совершит пару должностных преступлений, и ты получишь свой ролик.
– Ты чего орешь? – возмутился Боршинг и, ткнув лейтенанта локтем в бок, стал опасливо озираться.
– Ой, злобный, блин, гоберли! Я же только с горшка, у меня брюхо пучит… – возмутился лейтенант.
– К делу, господа, давайте скорее к делу, – напомнил Брейн.
