Брейном.
– Так что ты говорила про мой взгляд? – напомнил он, подавая ей «оранж».
– Забудь, это просто женская болтовня.
– Ну а про то, что я слишком выделяюсь?
– А вот с этим нужно что-то делать, – кивнула она и попробовала «оранж». – О! Просроченный! Обожаю просроченный, у него появляются какие-то дополнительные вкусовые нотки. Ты не замечал?
Она откинулась на спинку дивана и прижалась к Брейну.
– С тобой так хорошо и спокойно.
– Теперь я буду обращать на это внимание. Я и на сроки годности не особенно-то глядел, этот запас мне достался от предыдущего жильца.
– Полицейский должен уметь быть незаметным.
– А я говорил, что я полицейский?
– Я же видела тебя в отделении.
– Я был в гражданской одежде.
– Томас, ты видел себя со стороны? Ну хотя бы в зеркало ты смотришься?
– Ну… – Брейн провел ладонью по щеке. – Я брился позавчера.
Эрника засмеялась и чмокнула Брейна в щеку.
– Я не об этом.
– Ну да, я инспектор по безопасности.
– А еще ты очень горячий инспектор, – заметила она и коснулась его лба рукой. – Ты не заболел?
– Нет, я вполне здоров. Тридцать шесть и шесть – нормальная температура.
– Нормальная – тридцать пять, вообще-то.
– Нормальная тридцать шесть и шесть… – повторил он, впрочем, уже не так уверенно.
– Я медик, Томас, я лучше знаю. И вот еще что… – она качнулась на диване.
– Пора спать?
– Да, но диван узок, поэтому я лягу на твоей тахте, а ты на диване.
– А вместе мы не ляжем на тахте?
– Нет, не ляжем.
– Потому что тахта узка для двоих?
– Потому что мы едва знакомы, Томас, здесь так не принято.
– Век живи – век учись, – вздохнул Брейн, поднимаясь. – Пойду и я на водные процедуры. А ты смотри новости – может, скажут что-то интересное.
И он смахнул со стула брошенную куртку, на самом деле забирая вместе с ней пистолет. В конце концов они едва знакомы.
В ванной, взглянув на счетчик, Брейн выяснил, что красавица потратила воды на двадцать чаков. А с другой стороны, такая королева стоила куда больших денег, и, вздохнув, Брейн полез под струи унылого водозаменителя.
Когда он вернулся, обе постели были уже застелены.
«Хозяйственная», – подумал он.
– Тебе завтра рано уходить? – спросила она уже с тахты, на которой выглядела на удивление гармонично.
– Да, рано.
– А мне еще раньше. Я тогда просто захлопну дверь.
– Хорошо, – сказал Брейн. Потом выключил свет и лег. Он умел быстро, по-военному, засыпать, поэтому голос Эрники прозвучал неожиданно. – Что? – спросил он.
– Я спросила: неужели ты не придешь?
– Но… ты же сказала, что здесь так не принято.
– Да. Но ты же приезжий, ты мог не знать. И вообще, я что же, зря в этот районище тащилась?
«Принцесса, ничего не поделаешь», – подумал Брейн, перебираясь на тахту, к горячей Эрнике.
– Ты мне очень нравишься… – прошептала она. – Ты весь такой мужественный… И надежный…
И что делать – Брейну пришлось соответствовать.
А потом она уснула на его руке, и ему пришлось осторожно высвобождаться, чтобы вернуться на свой диван, потому что рядом
