…И обязана выжить сама, возникла холодная, трезвая, рассудочная мысль. Кто иначе станет её учить? Добра? Демиан? Другие ведуны? У каждого есть чему поучиться, да, но не зря она, Анея, дочь Вольхи, внучка Змея, правнучка Полоза, есть первая чародейка Новых Земель!..
Врать себе всегда плохо. Как преувеличивая свои заслуги с умениями, так и их занижая. Значит, надо уходить. Вот прямо сейчас.
– Молли, – Анея опустила руку на плечо девочки. Она говорила еле слышно, для неё одной. – Потом о Предславе плакать станем. Когда домой вернёмся. Сейчас…
– Мисс Моллинэр. Ваше время истекает. – Бедфорд демонстративно достал часы из жилетного кармана, морщась от боли в раненой руке. – Решайте.
Щека Предславы Вольховны была холодна, но…
Но она не казалась мёртвой. Погибла, да, – но что-то удерживало её от того, чтобы сделаться просто трупом, телом, которое окончательно покинула жизнь. Может, с магами так и бывает?..
Молли ощутила на плече жёсткую и тяжёлую руку госпожи Старшей.
– Потом о Предславе плакать станем…
Затылок Молли буравил чей-то холодный нечеловеческий взгляд, и ей не хотелось даже думать, кому он может принадлежать.
– Решили, мисс? – невозмутимо осведомился герцог Бедфорд.
Молли молчала.
Их слишком много, и они хорошие стрелки. До моря – а как иначе могла очутиться здесь госпожа Старшая со Всеславом и Таньшей? – рукой подать, но добегут ли они?
«Не добежите», – сказал холодный голос. Он казался равнодушным и неживым, но лишь казался.
Не добежим…
– Знаю, знаю, о чём вы думаете, мисс. – Бедфорд погрозил пальцем. – Не стоит, право же. Слишком много стволов.
– А эти стволы, – услыхала Молли собственный голос, – не побегут, едва поймут, кто я такая и что собираюсь сделать?
– Нет, не побегут, – твёрдо ответил герцог. – Это лучшие из лучших, они знают, что мы все рискуем жизнью ради блага Империи, ради блага всех её жителей, а не только лишь пэров или Её Величества. Кого-то, быть может, вы сумеете сразить, мисс, но остальные нашпигуют вас свинцом. Это был бы прискорбный исход. Бессмысленная растрата ценного человеческого материала.
Молли услыхала, как госпожа Старшая тихонько вздохнула.
– От пуль… прикрыть. Глаза стрелкам… отвести. Туманом… закутать. Дождь, ветер, град…
Старая колдунья перечисляла то, что собьёт егерям прицел, но не убьёт их. Почему?
– Не всегда это безопаснее, – одними губами ответила та. – Помогай, внучка. Мглу и град – сумеешь? Только разом и сильно? И…
Она не договорила. Там, выше по склону, где чернел пробитый подземным пламенем ход, родилось смутное движение. Воздух потемнел, сгустился, склон окутало густой дымкой, словно после разрыва шрапнели.
Нетопырь возвращался, в ярости от того, что добыча ускользнула.
Бедфорд вскинул голову, мельком глянул туда. Взмахнул клинком.
– Джентльмены!..
Сразу несколько пэров разом принялись отдавать команды стрелкам. Егеря дружно и быстро рассыпались, прячась меж камней, за деревцами, всюду, где только могли.
– Вы знали, что это, мой лорд?
Спенсер тяжело дышал, сжимая клинок обеими руками.
– Н-не совсем. Дорсет называл это «аномалией». Они с Кавендишем исследовали это…
– А тени?
– Тени? Ах да, проекции… – Казалось, Спенсер произносит слова через сильнейшую зубную боль. – Они нашли способ взаимодействовать… с аномалией. Проецировать… нашу пустоту. Аппараты… вы просто там не бывали, мисс…
Нетопырь спускался по склону. И то ли ему мешал яркий дневной свет, то ли ещё что-то, но спускался он медленно, словно с трудом.
Молли видела, что пэры если и удивились, то отнюдь не растерялись. Выкрикивал команды маркиз Дорсет; деловито
